– А русским?
– Русским бесплатно.
– Но мои туристы тоже христиане, они объездили весь мир, и повсюду вход в храмы был бесплатный!
– Настоятель благословил брать два доллара за вход.
– Почему два-то?
– Давайте по одному доллару и проходите!
В турфирме удивились: «А вы не знали? Все гиды давно водят свои группы с тыла, через пролом в стене. А можно еще через Никольское кладбище, там тоже ограда сломана, щель довольно широкая. И совершенно бесплатно».
Среди гидов есть всякие. Есть старая советская школа. Эти проводят экскурсии по старинке, зато к рукам у них не прилипает. А молодые… Одно слово: оборзевшие. Как работают оборзевшие? Собирают с туристов деньги и идут якобы в музейную кассу покупать билеты. Во многих музеях у них есть прикормленные контролерши, но на контроле есть и ненужные соглядатаи, поэтому на входе приходится разыгрывать спектакль.
Оборзевшая Людочка (протягивает контролерше прошлогодние билеты): «Вот, Анна Ивановна, тридцать билетов. Как ваш остеохондроз? Полегчало?»
Анна Ивановна: «Спасибо, дорогая. От вашего лекарства легче стало!» Людочка (передает старушке купюру в бумажке): «Вот вам еще лекарство, поправляйтесь». Анна Ивановна: «Проходите, гости дорогие». Людочка, входя в музей, бормочет: «Конечно, легче тебе стало: тысячу рэ срубила, старая перечница». Но Людочке нет основания дуться. Пять тысяч она уже положила в свою сумочку.
Туристы с гидом, гуляя по Невскому, остановились на мосту через Фонтанку, по которой весь день тарахтят катера. «А нам можно на лодке покататься?» Гид свешивается с моста: «Але, командир! Хотим по каналам, на час! На сколько заряжаешь?» Капитан кричит в раструб: «А сколько вас?» «Двадцать испанцев!» «Тогда по четыре евро». «Причаливай давай!» Довольны все: туристы, капитан катера и особенно гид, который успел собрать с испанцев по двадцать евро. Он эстет: ветхие и затертые купюры не принимает.
Во время экскурсии по городу гид старается заманить иностранцев в сувенирный магазин. Во-первых, за сам факт привоза тебе и шоферу дают по пятьсот рублей. Во-вторых, получаешь двадцать процентов с общей стоимости купленного туристами дерьма. Гид, понятно, хочет зажать прибыль и не делиться с шофером. Ничего, мол, не купили. Одни только открытки… Но пролетария не обманешь. Он проводит свой мониторинг покупок: смотрит в зеркало заднего вида и наблюдает, как народ загружает в автобус расписные самовары. В прошлом году сцепились шофер и гид. Сперва они катались по земле, но шофер был сильней и чуть было не задушил переводчика: «Отдай мой процент, сука!» За этой борьбой Иакова с ангелом наблюдали сорок пять японских туристов. Победил директор Интуриста: уволил обоих.
Гид, конечно, туриста немножко нагреет, но он же его и защитит. Узнает в толпе знакомого карманника и предупредит: «Ахтунг! Держите крепче кошельки». Гиду скоро придется ходить по городу с колотушкой и грохотом отгонять от иностранцев подозрительных личностей. В летний сезон по городу снуют цыгане. Они настолько освоились в своем бизнесе, что подходят к туристским автобусам и кричат гиду: «Кого привез?» Они любят американцев, но американцев в Питере мало, а другие этносы не подают. Только гид знает, как спастись от этой напасти: одиноким туристам не позавидуешь.
Генеральный консул Швеции, романтическая дама, любила погулять с кинокамерой и рюкзачком за спиной по тихим питерским улицам. Золотая осень, рябь каналов… Из темной подворотни выбежал цыганенок и кинулся женщине на спину. Так малолетке было удобней сорвать камеру и рюкзак. Кто спас генконсула? Гид, который из окна своей квартиры наблюдал сцену разбоя. Он знал всех питерских цыган и этого отморозка тоже.
Малыш разозлился, что ему поломали бизнес, и плюнул консулу в рот. Прогулка была испорчена. Но все обошлось: грабеж не удался, а вызванный в консульство врач посоветовал продезинфицировать рот коньяком «Мартель».
Грузинская Пресня
Двести лет вместе
Сергей Дмитриев-Арбатский
Моей Москвы нет уже давно. Нет тех мест, где я гулял с няней (пушкинскому герою повезло больше - в Петербурге пока еще сохранился Летний сад). Во дворе нашего дома на Смоленской набережной построили уродливую новорусскую громадину, а в ближайшей к дому части садика Павлика Морозова на Пресне - Белый дом. На Малых Грузинах прежде было только два новых дома - консерваторское общежитие, из окон которого круглосуточно изливались звуки самых разных голосов и музыкальных инструментов, да известный теперь дом кооператива «Художник-график», где жила моя приятельница, однажды показавшая мне припаркованный, кажется голубой, редкий в то время в Москве «Мерседес» Владимира Высоцкого. В подвалах дома устраивались хорошие выставки и маленькие концерты Алексея Любимова и чудесного клавесиниста Волконского. Картины с тех выставок ценятся теперь весьма дорого.