— А как?
— Мне твои запасы вовсе не нужны…
— Простите, Галя… но мы с вами в лесу, и у меня тут разносолов нет.
— И разносолы мне твои не нужны…
Николай смотрел на нее в изумлении, и его постепенно начал одолевать страх.
Галя смотрела на него каким-то странным взглядом, от которого у него холодело всё внутри. Да кто она, в конце концов? Может быть, какая-то сумасшедшая? Может, она сбежала из районного дурдома, ее разыскивают повсюду, а он тут с нею лясы точит?
Вдруг Галя отбросила полотенце прочь и протянула ему руку.
— Ну же… иди ко мне!
Николай остолбенел.
— Что… прямо вот здесь, сейчас? — пролепетал он совсем по-дурацки.
— Прямо здесь и сейчас.
— Нет… нет! — он невольно попятился. — Не надо, Галя! Уйди от греха… Я не хочу… Не могу!
— Ну чего ты боишься? — улыбнулась она почти ласково. — Я всё сделаю сама… Тебе понравится!
— Нет… пожалуйста… нет…
Он хотел повернуться и побежать в дом или куда-нибудь в лес подальше, спрятаться от нее. В этой обнажённой красавице смутно угадывалось нечто жуткое, неведомое и страшное. Инстинктивно он ощущал исходящую от нее смертельную опасность, некую неодолимую чуждую силу, перед которой ему явно было не устоять. Как будто перед ним был и не человек вовсе.
— Иди ко мне… — ласково и в то же время настойчиво прошептала Галя.
Николай хотел отстраниться, но не смог. Ноги не слушались его. Он взглянул в ее глаза — глубокие, серо-стальные, как северные озёра в ненастную погоду… неким внутренним чутьём он понимал, что нельзя смотреть в эти бездонные глаза, но… при этом смотрел! Смотрел, и не было у него сил отвести взгляд.
— Нет… нет… я не хочу… — беспомощно прошептал он, качая головой.
— Не обманывай себя, — сказала она доверительно. — Ты хочешь… ты ждёшь. И я тоже жду тебя! Так утоли же мой голод, Николай! И — мою жажду…
Его ноги словно вросли в землю. Он внезапно заплакал от мучительного бессилия. Неожиданно для самого себя медленно опустился на колени. Галя коротко рассмеялась, увидев перед собой здорового плачущего мужика, совершенно сломленного ее мощной внутренней силой.
— Ты, вероятно, был раньше монахом, Николай? — спросила она насмешливо. — Был этаким анахоретом-отшельником. А знаешь… я ведь тоже Отшельница! Представляешь? Мы с тобою должны были встретиться. Просто обязаны…
Она легко и непринуждённо сняла с него рубашку, небрежно отбросила ее прочь. Положив ладони ему на плечи, так же легко опрокинула его на спину, сама забралась на него, усевшись ему на обнаженную грудь верхом.
Подавшись вперёд, руками прижала его плечи к земле.
Он смотрел на нее снизу вверх, с земли в небо. Ее лицо, ее серо-стальные глаза, ее волнующиеся под дуновением речного ветерка волосы — всё это закрывало от него туманное небо, наполняло собой, завораживало…
— Разве тебе не хорошо? — просто и легко спросила она, улыбнувшись.
Он улыбнулся в ответ, хотел что-нибудь ответить, и не смог. Но она, кажется, и не ждала от него ответа. Ее обнажённые руки по-прежнему прижимали его плечи к тёплой земле, и в них ощущалась такая неодолимая мощь, что ему сделалось не по себе. Но ему действительно было хорошо и покойно, так хорошо, как никогда!
И невольно подумалось — чего ради он упирался, возражал, пятился… Ему даже стало стыдно за свое дурацкое поведение. Он подумал даже, а не извиниться ли ему, но по озорным огонькам, мелькнувшим в глубине ее глаз понял, что это будет выглядеть попросту глупо. И решил, что лучше вообще не говорить ничего.
Она склонилась над ним ниже, и ее глаза оказались прямо над его глазами, а ее нависшие над ним тяжёлые груди, как бы невзначай коснулись его вздымающейся грудной клетки. Николай непроизвольно вздрогнул.
— Не надо бояться, — тихо прошептала она. — Здесь никого нет, кроме нас с тобой. Никого на много миль вокруг! Только я… и ты… Это так здорово, правда?
Она коснулась своими мягкими, как атлас, губами его губ, и он снова вздрогнул. Он чувствовал себя так, словно был с женщиной впервые. Она умела дарить такое ошеломляющее блаженство, о каком он раньше даже не имел представления.
«Какой же я глупец… — подумал он лениво. — И чего растерялся? Когда еще такой случай представится?»
— Правильно, — заметила Галя, глядя на него сверху и улыбаясь. — Никогда.
Николай мгновенно опешил: она прочла его мысли? Как такое возможно? Или он забылся и сказал это вслух?
Она снова склонилась над ним, нежно поцеловала… Внутри его тела возгорелся не видимый огонь, начавший быстро разливаться бесчисленными потоками по всему его телу.