- Сейчас не время для легкомысленных замечаний твой сестры, - сказала Ирулэн.
Не обращая на нее внимания, Пол кивнул Корбе:
- Площадь полна пилигримов. Иди и возглавь их моления.
- Но они ожидают вас, милорд, - возразил Корба.
- Ну, в таком случае, надень свой тюрбан, - ответил Пол. - На таком расстоянии они не разглядят.
Ирулэн, раздраженная тем, что на нее не обращают внимания, следила, как Корба встает, чтобы выполнить приказ. У нее внезапно появилась тревожная мысль, что Адрик не сумел скрыть ее действия от Алии. "Что мы, в сущности, знаем о его сестре?" - подумала она.
Чани, плотно сцепив руки на коленях, взглянула через стол на Стилгара, своего дядю и государственного секретаря Пола. "Не тоскует ли старый Свободный наиб о простой жизни в пустынном съетче?" - подумала она. Чани отметила, что черные волосы Стилгара уже посеребрила седина, но глаза под густыми бровями оставались по-прежнему зоркими. У него был орлиный взгляд дикаря, а в бороде до сих пор еще виднелся след от трубки стилсьюта.
Нервничая под пристальным взглядом Чани, Стилгар осмотрел зал заседания Совета. Его взгляд упал на балконное окно и на Корбу, стоявшего на балконе. Тот поднял вытянутые для благословения руки, и лучи полуденного солнца образовали красное гало в окне за ним. На мгновение Стилгару показалось, что Квизара двора распят на огненном колесе. Корба опустил руки, уничтожая иллюзию, но Стилгар был потрясен ею. Мысли его в гневном раздражении обратились к льстивым просителям, ожидавшим в зале аудиенций, и к неистовой помпе, окружающей трон Муад Диба.
Гул отдаленной толпы ворвался в комнату с возвращением Корбы. Балконная дверь за ним плотно закрылась, отрезая внешний шум.
Взгляд Пола следовал за Квизарой. Корба с непроницаемым лицом и глазами, остекленевшими от фанатизма, занял свое место слева от него. Он наслаждался мгновением, религиозной власти.
- Дух проснулся... - проговорил он.
- И слава Богу, - насмешливо вставила Алия.
Губы Корбы побелели от гнева.
И снова Пол с, удивлением посмотрел на сестру, не понимая мотивов ее поведения. И сказал себе, что за внешне невинным видом скрывается какая-то хитрость. У нее та же генетическая программа Бене Джессерит, что и у него. Что произвела в ней генетика Квизац Хадераха? Всегда существовала нераскрытая разница между ними: она была еще зародышем в чреве матери, когда та приняла большую дозу сырого ядовитого меланжа. Мать и еще нерожденная дочь одновременно стали Преподобными Матерями. Но одновременность не означает идентичность.
Алия говорила, что в одно ужасное мгновение в ней проснулось осознание того, что ее память поглотила бесчисленные жизни других.
- Я стала своей матерью и всеми остальными, - говорила она. - Я была еще несформировавшейся, нерожденной, когда уже стала старухой.
Чувствуя, что Пол думает о ней, Алия улыбнулась ему. Выражение его лица смягчилось. "Как можно реагировать на все иначе, как не с циничным юмором? - спросил себя Пол. - Что может быть отвратительнее, чем беспощадный коммандос, преобразившийся в ханжеского жреца?"
Стилгар зашелестел бумагами.
- Если будет позволено, - начал он, - есть несколько срочных и неприятных дел.
- Тупайлский договор? - спросил Пол.
- Союз настаивает, чтобы мы подписали договор, не зная точного состава Тупайлской Антанты. Он пользуется поддержкой делегатов Ландсраада.
- Какие меры вы приняли? - спросила Ирулэн.
- Меры, предложенные Императором, - в сжатом, формальном ответе Стилгара звучало явно выраженное неодобрительное отношение к принцессе-супруге.
- Мой господин и супруг! - Ирулэн обратилась к Полу, привлекал к себе его внимание.
"Подчеркивать в присутствии Чани разницу в титулах - признак слабости", - подумал Пол. В такие мгновения он разделял открытую неприязнь Стилгара к Ирулэн, но осторожность сдерживала его чувства. Что такое Ирулэн? Всего лишь пешка Бене Джессерит.
- Да? - сказал Пол вслух.
Ирулэн посмотрела на него.
- Если ты задержишь их меланж...
Чани покачала головой, не соглашаясь заранее.
- Мы действуем осторожно, - сказал Пол. - Тупайл остается священным местом для побежденных Великих Домов. Он символизирует для них последний рубеж, последнее прибежище для наших вассалов. Если они откроют эту святыню, она станет легко уязвимой.
- Если они прячут людей, то вполне могут прятать и кое-что другое, проворчал Стилгар. - Армит, например, или начало собственного производства меланжа.
- Не следует загонять людей в угол, - сказала Алия, - если хотите, чтобы они оставались покорными и мирными. - Она с грустью заметила, что позволила вовлечь себя в спор, как и предвидела.
- Значит, десять лет торговли ни к чему не привели, - сказала Ирулэн.
- Ни одно из действий моего брата не проходит зря, - возразила Алия.
Ирулэн сжала перо так, что у нее побелели пальцы. Пол видел, как она гасит свои эмоции по методу Бене Джессерит: устремленный внутрь взгляд, глубокое дыхание. Он почти слышал, как она повторяет молитву. Вскоре она заметила почти спокойно:
- Что же мы выиграли?
- Мы вывели Союз из равновесия, - ответила Чани.
- Мы хотим избежать открытой конфронтации с нашими врагами, - сказала Алия. - И у нас нет особого желания убивать их. И так уж достаточно крови льется под знаменами Атридесов.
"Она даже чувствует это, - подумал Пол. - Не странно ли, что обе они испытывают одинаково непреодолимее чувство ответственности за эту раздираемую ссорами, поклоняющуюся идолам Вселенную с ее дикими порывами, сменяющимися стремлением к спокойствию. Должны ли мы защищать их от самих себя? - думал он. - Они играют с ничем - играют пустыми жизнями, пустыми словами". Горло у него пересохло. Сколько он за это время утратил? Каких сыновей? Какие сны? Стоят ли такой цены его видения? Кто спросит об этом будущие поколения, кто обратится к ним со словами: "Если бы не Муад Диб, вас бы здесь не было?"