— Звучит как-то не очень, но да, слышал, — пожал плечами я. — У тебя склонность наверное к химерологии. У меня — к боевой магии.
Поллукс посмотрел на меня уничижающим взглядом, заставляя тут же начать оправдываться.
— Что? Серьезных исследований по этому поводу, насколько я знаю, нет, а к рассуждениям древних мыслителей ты сам призывал относиться со скепсисом и делить на два!
— Да я не про это, — отмахнулся Поллукс. — Ладно, химерология, хоть звучит логично, хотя и в корне неверно. Но каким образом, ты думаешь, может появиться родовой дар в магической дисциплине, которая, в целом, — просто связь чар, трансфигурации, аппарации… И ещё много всякого, что может пригодиться в битве? Почему тогда не родовой дар к защите от темных искусств, или к маггловедению?
— Я уже говорил о том, что только слышал об этом, не спускай на меня всех собак, — недовольно пробурчал я.
— А… Ладно, совсем забыл, что говорю с недоучкой без систематического комплексного образования. У меня, к слову, нет никаких даров. Возможно, только небольшое сродство с магией жизни. У тебя, похоже, с магией тьмы, и довольно сильное. А вот у моей сестры был действительно мощный дар — в некромантии, — прикрыв глаза, немного помолчал Поллукс. — Уже тогда эта ветвь магического искусства была довольно редка и ограничена. Видишь ли, очень уж кровавые события происходят, если сильный некромант вдруг не удержит свою силу под контролем. Да и полезного применения в мирное время можно мало придумать. Но вот на войне… Кассиопея была очень одаренной в этом виде искусства. Но одновременно и очень доброй по своему характеру. Так как своих детей у нее не было, а на войне не было места для нежности, всю свою любовь та подарила моим сыновьям. Особенно младшему — Сигнусу, которому она практически заменила мать. После того, как война закончилась, Кассиопея, как и я, вместе с несколькими энтузиастами из союзных родов и организаций, еще некоторое время вылавливали сбежавших сторонников Геллерта. Но если я продолжал это делать просто из принципа, то Касси… Мне кажется, однажды освободив, она уже не могла без использования своих сил на полную. И вот, в пятьдесят восьмом году она вдруг пропала. Я долго пытался ее найти, но так и не сумел, к сожалению… Как в воду канула. Хотя маги смерти такого уровня никогда не умирают тихо, уж поверь.
— И Сигнус попытался ее найти? — предположил я логичный вариант развития событий
— Да, — тепло улыбнулся Поллукс. — Он вырос смышленым магом, не то что балбес-Альфард. И, видимо, так и не смог забыть свою любимую тетю, пробуя разные способы ее найти. Гобелен ведь показывал, что она жива. Ну а дальше…
Глава 8
— И Сигнус попытался ее найти?
— Да, — тепло улыбнулся Поллукс. — Он вырос смышленым магом, не то что балбес-Альфард. И, видимо, так и не смог забыть свою любимую тетю, пробуя разные способы ее найти. Гобелен ведь показывал, что она жива. Ну, а дальше…
— Дальше ты и сам знаешь. Гобелен не может врать. Если на нем нет даты смерти, то и Сигнус, и Касси должны быть еще живы.
— Столько лет прошло… — с сомнением покачал я головой, сочувственно глядя на Поллукса, совсем не уверенный в том, что родовой артефакт не ошибается в отношении Кассиопеи и Сигнуса.
Да и отсутствующая дата смерти у Арктуруса не внушала доверие. Все-таки, любой артефакт, пусть и такой мощный, можно обмануть. Хотелось бы конечно надеяться, но… Тридцать с лишним лет — это очень долгий срок, особенно учитывая, что здесь ничего нет, кроме ледяной пустыни. Магия может многое, в том числе хороший маг может обходиться без еды достаточно долго, поддерживая себя энергией, но не на такой большой отрезок времени. Впрочем, может быть тут и была какая-то живность.
— Ха! Ты просто не знаешь Касси, если кто и мог здесь выжить в течение такого срока, так это она, — фыркнул дед, улыбаясь. — Я долго не мог понять причины, по которой, если они еще живы, то не могут выбраться или подать весточку, а здесь все совпадает, видишь? Выбраться самостоятельно они не могут, связаться с внешним миром тоже. Я чувствую, что они где-то там… погоди-ка… Держись!
С этими словами Поллукс заложил дикий вираж, от которого наша колесница чуть не перевернулась, а химеры, цепляясь за обледенелую поверхность, высекая фонтаны ледяных искр, совершили экстренную остановку…. От которой я пулей вывалился из повозки и едва успел взмахнуть палочкой, применяя на себя Аресто Моментум, чтобы не собрать весь лед лицом. Надо было трансфигурировать ремни безопасности.