— А-а… ну-у-у… н-ничего особенного. Расспрашивал про статью. Он считает, что она мне угрожала. То есть не она, а Хлоя. Точнее ее отец. Или они вместе угрожали, я так до конца и не поняла, — чуть нервно рассмеялась Дюпен-Чен. — Просил повременить с опровержением и дать показания, чтобы стать примером для остальных пострадавших. Только я как-то сомневаюсь, что кто-то еще решится в открытую идти против семьи Буржуа. Мне кажется, что он на самом деле журналист, и я очень боюсь, что около дома меня сейчас будет встречать целая толпа этих акул!
— Журналист? Возможно. Сомневаюсь, что месье Буржуа на самом деле нанял для расследования частного детектива, когда в его распоряжении все службы города, — задумался Адриан, крутя в руках визитку. — Савьян. Откуда мне знакома эта фамилия? Савьян, Савьян… Лавьян… Точно! Наверняка это тот самый журналист, про которого рассказывала Сабрина! Он явно хочет сделать все, чтобы эту историю так просто не замяли.
— Правда? О господи, а я ему столько всего наговорила! И про Макса ляпнула, и про Хлою гадости всякие. Я ведь не нарочно! — не на шутку перепугалась Маринетт. Ей не хотелось становиться причиной очередного скандала.
— Не переживай, я уверен, что ты не сказала ничего по-настоящему ужасного. Такие люди, как он, предпочитают придумывать сплетни самостоятельно, и способны самую невинную фразу превратить в компромат. Главное, что мы поняли, кто он, и запомнили его лицо. Постарайся больше с ним не разговаривать, хорошо?
— Аг-га, — еле выдавила из себя Маринетт, снова впавшая в восторженный ступор от того, что Адриан опять взял ее за руку.
Машина немного подпрыгнула на какой-то кочке, и Маринетт невольно схватилась за бок и сжала зубы. Кажется, обезболивающее перестало действовать.
— Тебе больно? — забеспокоился Адриан. — Может, стоит заехать в больницу?
— Нет-нет, все в порядке, — через силу улыбнулась Маринетт. — Просто я недавно ударилась, и синяк немного болит. Т-ты же знаешь, я часто на что-то натыкаюсь, спотыкаюсь и… вот как-то так, да. Все… все правда в порядке. Я…
— Прости. Возможно я лезу не в свое дело, но ты мой друг. И я за тебя волнуюсь, — перебил этот поток нелепых оправданий Адриан. — Да, я знаю, что у тебя есть потрясающая способность спотыкаться на ровном месте, но сейчас ведь дело не в этом, так? Маринетт, я занимаюсь спортом и знаю, как чувствует себя человек, получивший травму. И я уже не в первый раз замечаю, что дело вовсе не в содранной о ступеньку коленке. Прости, раньше я как-то не обращал на это внимание, но ты довольно часто приходила в коллеж с синяками, часто куда-то пропадаешь. Алья говорила, что ты вроде драться немного умеешь. И твои постоянные перепалки с Хлоей... Нет, я понял, что в статье написали неправду, но просто… Ты… как бы это сказать…
— Постой! Т-ты… ты думаешь, что… что я х… ху… хул-лиганка? — опешила Маринетт, тут же нарисовав себе картину того, что Адриан на самом деле считает ее отпетой гопницей и драчуньей. — Да я же… я…
— Нет-нет, что ты! Я совсем не это имел в виду! — замахал руками Агрест, заметив, что от подобного предположения девушка готова упасть в обморок. — Я бы никогда о тебе такого не подумал! Ты… ты же очень добрая, и милая и… любишь помогать людям…
Маринетт, в древних предках которой явно присутствовали чистокровные хамелеоны, после первого услышанного комплимента мгновенно сменила цвет с бледного на ярко-красный и снова провалилась в страну грез, где они с Адрианом на белоснежном лимузине уезжают в счастливое будущее. Так что смысл следующего вопроса дошел до нее далеко не сразу.
— Скажи, а у тебя… в семье… все н-нормально? — все же решился спросить Адриан, опасаясь, что лезет не в свое дело. — Правда, мне показалось, что твои родители очень хорошие люди, но… Просто я слышал, что иногда бывает… Маринетт?
— А? Дома? Дома все норма… Подожди. Что ты имеешь в виду?! — окончательно пришла в себя Маринетт и удивленно посмотрела на Адриана. Тот выглядел очень смущенным и виновато отвел глаза. Стоп! Синяки, семья, молчание. — Да… Да как тебе такое в голову пришло?! У меня лучшие в мире родители! Меня даже в детстве не шлепали! Ты серьезно думаешь, что мама или папа могли бы…
— Прости, прости Маринетт! Я вовсе так не думаю! Просто все это так странно, и я… мне надо было убедиться, что это бредовое предположение. Извини! Только не обижайся, пожалуйста, — взмолился Адриан, понимая, что чуть все не испортил. — Я просто очень волнуюсь. Скажи, откуда у тебя эти травмы? Я обязательно помогу, если это будет в моих силах!
Маринетт судорожно пыталась придумать какую-нибудь достоверную отговорку и при этом не свалиться в обморок от счастья. Неужели она все же нравится Адриану? Ведь он так искренне переживает и обещает помочь! А еще сказал, что она добрая и милая! И за руку опять взял! Может, это сон?
— Маринетт?
— А? Ой, прости, з-задумалась. Понимаешь, все дело в том, что… Ну-у… как бы сказать… Это… это из-за ЛедиБаг! — неожиданно ляпнула девушка, вспомнив утренний разговор.
— Из-за ЛедиБаг?! — окончательно растерялся Адриан. — Что ты имеешь в виду?
— Ну-у, ты же знаешь, что Алья постоянно бегает за ней во время сражений? Вот, а я из-за этого очень переживаю, так что тайком слежу за ней, — вдохновенно вещала Дюпен-Чен, придумав достойную отмазку. — Я стараюсь не попадаться на глаза и не подхожу слишком близко, чтобы не мешать и не отвлекать. Но иногда все же случается так, что я не успеваю отбежать или спрятаться. Обычно дело ограничивается парой синяков, но вот вчера так получилось, что я оказалась слишком близко. Я так испугалась за Алью, что не заметила, как на мое укрытие упала груда кирпичей. Когда ЛедиБаг отпрыгнула от того крана, то заметила меня и перенесла в безопасное место. Я сразу же пошла домой, так что ее исцеление меня не достало, к сожалению. Но ничего страшного, правда. Там просто большой синяк. Главное — не говори Алье, иначе она меня просто убьет! Адриан?
— Что? А, конечно. Без проблем. Пожалуй, такого я точно не ожидал, — через силу улыбнулся Агрест. — Ты молодец, что не хочешь бросать ее одну, но все же постарайся быть более осторожной, хорошо?
— Конечно! Для тебя все, что угодно! Ой, то есть я пойду на что угодно, чтобы быть осторожной… Точнее, я всегда буду осторожна! И ты тоже будь осторожен, да! Нам всем стоит быть осторожными, — привычно залепетала Маринетт, растеряв все красноречие. — Ой, мы уже приехали. Остановите, пожалуйста, вот здесь, я лучше через черный ход зайду. Как-то на улице подозрительно много народу.
— Наверняка это журналисты, — опознал парочку папарацци Адриан. — Может, тебя проводить?
— Н-нет, спасибо, — проклиная себя отказалась Маринетт. — У тебя ведь могут быть из-за этого проблемы. В статье ведь писали, что ты…. Что мы… в общем, лучше нам пока вместе не появляться. Пока!
— Пока, — улыбнулся Адриан, оценив ее заботу о его репутации. Но улыбка быстро пропала, когда он вспомнил, что Маринетт в этот раз пострадала по его вине. Бешеный строитель швырялся кирпичами, словно пулеметными патронами, и Кот Нуар был вынужден отбивать их шестом с той же скоростью. Он не мог отвлечься и посмотреть, куда именно отлетают кирпичи. А те, как оказалось, скопились в огромную кучу, которая рухнула прямо на выход из подземного перехода. Скорее всего, Маринетт пряталась именно там, ведь ЛедиБаг как раз отпрыгнула в ту же сторону и исчезла на несколько минут. Получается, что по вине Адриана пострадали сразу два дорогих ему человека! Его любимая и его подруга. А все из-за его невнимательности! ЛедиБаг права, Коту следует быть более сосредоточенным во время сражений!
Настроение испортилось окончательно. Захотелось послать все к черту и вернуться домой, но тренировку отменять нельзя. Если отец узнает, то точно запрет его дома. Вполне хватило утреннего скандала из-за этой глупой статьи. Еле удалось убедить Габриэля, что нет у его сына никакого романа ни с Хлоей, ни с Маринетт. Хорошо, что Натали весь день была на связи, и получилось достаточно быстро передать ей информацию об истинном положении вещей. С остальным разберется PR-отдел компании. Главное — не попасть в лапы журналистов, а уж об этом позаботится Горилла. Его лапищи уже не одну скрытую камеру превратили в кучку сплющенных микросхем.