Я больше не могу. С того самого момента, когда обнаружили тело Киры, моя жизнь пошла под откос, всё рухнуло. Не помню, когда я нормально высыпался, ведь стоит мне закрыть глаза, как её изувеченное лицо просит о помощи, зовёт меня.
Глава 16.
Мстить надо тоньше и изящнее, да так, чтобы противник потом очень долго приходил в себя и вспоминал вашу проделку как самый большой ужас в жизни.
Екатерина Казакова
«Коммандос из демиургов»
Мирослава.
Константин, как и обещал, помог. Все документы были готовы за кратчайший срок. Теперь я одна из самых квалифицированных нянь, уверена, за меня бы посоревновались королевские семьи, но мне нужен доступ только к одной, и именно сегодня они проводят собеседование на эту роль.
Такси останавливается у ворот, что я сама выбирала. Михаил любезно проводит меня внутрь, не узнав, как и остальные. Двор, который совсем не изменился за это время, заставляет моё бешеное сердце колотится ещё сильнее, и когда двери дома распахиваются, моё сердце останавливается, провалившись куда-то глубоко вниз. Дыхание схватывает, глаза моментально становятся мокрыми.
Не смей! – кричу я сама себе в своей черепушке, заставляя вспомнить себя, зачем я тут.
Всё вмиг успокаивается, и я за секунду становлюсь спокойной и милой незнакомкой.
В отличие от сада и придомовой территории, в доме изменилось многое. Начиная с ремонта интерьера и заканчивая фотографиями. Раньше в светлом холле висело наше семейное фото, такое большое, на нём мы все улыбались, святились от счастья. А теперь там то самое фото, что я уже видела – Диана с моей семьёй.
С правой стороны от семейной фотографии было фото чуть поменьше – первая улыбка Ксении. Такая искренняя, настоящая. А с другой стороны – Руслан обнимал меня с уже большим выпирающим животиком. Теперь же со всех сторон на меня смотрит Тарасова, бывшая лучшая подруга.
Если Константин думал, что моё сердце можно ещё спасти, собрать и склеить, то он ошибся. Теперь там только угли, которые поддерживают жар мести.
Я кручу головой, как умалишённая. От дома, который я знала наизусть, осталась лишь мрачная тень, теперь он похож на коридор психбольницы. И я в ней точно самый главный псих.
Всегда знала, что у Дианы проблемы со вкусом, но с моим мужем она не ошиблась и за это поплатится.
Со стороны я выгляжу как обычная девушка, которая заглянула за кулисы богатой жизни. И пусть снаружи я спокойна и улыбаюсь, но внутри я снова умираю, только не от боли, а от злости. Всё моё нутро разносит этот безвкусный дом в щепки, снося всех на своём пути и не давая ни капли возможности врагам спастись. Но я обязательно воплощу этот сценарий, только нужно всё подготовить.
Михаил за этот год так сильно постарел. Они с моим отцом очень хорошо дружили. Когда-то мой папа не дал испортить жизнь глупому парнишке, увидев в нём хорошего человека. Очень давно, когда дела отца только пошли в гору, Михаил ночью забрался в дом к моим родителям и попытался их ограбить. Когда отец его застукал, сигнализация уже визжала вовсю, и полиция была в нескольких минутах до места преступления. Но когда папа включил свет, он увидел перед собой совсем юного, лет восемнадцать-девятнадцать, испуганного и очень голодного. Тогда он предложил Михаилу выбор. Или мужчина смиренно дожидается полицию и отправляется в тюрьму на несколько лет, или же отец даёт ему работу, и он больше никогда не опускается до кражи. Михаил выбрал второе, и мужчины долгие годы дружили, Миша жил в нашем доме, следил за садом, был практически частью семьи, я даже помню, как он нянчил меня. Но теперь на нём совсем нет лица, он осупился и потерял былой огонёк в глазах.
Он проводил меня в гостиную, откуда только что вышла молодая девушка, возможно, её нет даже восемнадцати. Так низко ты пала, Диана?
Я захожу в гостиную и натыкаюсь на Диану, что вальяжно развалилась на диване. Она устало трёт лицо и отпивает что-то из бокала. Стоит ли говорить, что бумеранг жизни работает не по чьей-то указке и это греет душу как никогда.
Она начинает что-то говорить, но я совсем не разбираю её слов. Я просто стою и пялюсь на неё, кажется, вот-вот землю уйдёт из-под ног, и я грохнусь в обморок, и лишь мысленная пощёчина помогает взять себя в руки. Тяжело быть бездушным роботом, когда хочется вцепиться в её наращённые лохмы, и выдернуть их.