— Совсем не переживаешь? — поинтересовался Крис, также нацеживая себе очередную порцию чая.
— А есть смысл? — спросил я, почесывая вновь страшно за зудевшую шею. — Хотя мне вот интересно, ты помнится, как-то говорил, что драконы любят раз и до самого конца. Так почему же у нас так все получилось, а?
Крис скосил на меня глаза, некоторое время молчал, потягивая чай и изредка подогревая его выхлопом из ноздрей, затем вздохнул и повел плечами.
— Не знаю, Яр, клянусь всеми своими ста тридцатью двумя зубами — не знаю.
— Ста тридцатью шестью, — автоматически поправил я его.
— Да нет, сто тридцатью двумя, — возразил тот и, смущённо отведя глаза, пояснил: — Люция просто орешков захотела, вот я ей и грыз.
— Кокосовые чтоль?
— Хуже — железнодревые.
— Ну ты додумался, — хмыкнул я. — Они ж тверже пушечного ядра. Нет, я все понимаю, любовь все такое… но… блин…. Не, ну ты как маленький.
Дракон виновато потупил свой ясный ызор и пыхнул огнем в кружку, заставив чай в буквальном смысле испариться и обдать незадачливого ловеласа облаком ароматного пара. В это же время в доме где-то в районе кухни что-то громко звякнуло, затем разразилось протестующим мяуканьем, вслед за кроторым донесся зычный глас Глафиры полный красочных эпитетов и непереводимых (а также не приводимых здесь, ибо запрещено минкультуры РФ) фразеологических оборотов. Крис аж поперхнулся, а после очередной порции, в которой упоминался механизм применения столового изделия типа «скалка обыкновенная» в качестве средства для прочистки труб кормового выхлопа, сперва задумался, видимо пытаясь представить данную процедуру, после чего многозначительно хмыкнул и спросил:
— Опять поди за колбасу воюют?
— А то, — подтвердил я. — Вчера аж десять палок привезли.
— И как? — поинтересовался Крис.
— Пока 8−2 в пользу Глафиры.
Тут надо немного пояснить. Дело в том, что Глафира ходила как-то в город за покупками и среди оных принесла палку кровяной колбасы, на пробу, так сказать. Колбаса очень зашла Дорофеичу, особенно под кружечку пива и посему моя домоправительница стала её регулярно заказывать прямо на дом, дабы порадовать своего бородатого шалуна (нет, все-таки я как-нибудь расскажу завхозу как она его называет, а то мы с Крисом еле хохот сдерживаем, когда они за столом начинаю свои переглядки). И все бы ничего, тем паче что колбаса стоила копейки по местным мерка, а на мой вкус была так себе, но вот Батон при виде ее превращался в исходящего слюнями и тянущего свои когтистые лапы к вожделенному продукту котозомби и даже знаменитый Глафирин прием: «ласковое поглаживание чугунной сковородой 200-летней закопчёности» не всегда мог его остановить. В результате, почти каждую неделю мы наблюдали за противостоянием кота и домоправительницы, иногда делая ставки, на победу одного или другого, ибо результаты оного всегда были разными. Глафира брала силой и каким-то нечеловеческим чутьем на все выходки нашего пушистого оглоеда, а тот использовал магию и все свои кошачьи хитрости. Вот и сегодня был очередной раунд, но кот безбожно проигрывал, стащив всего пару кусков из приготовленной к приходу Дорофеича нарезки.
— Эх, сдает наш котяра, — вздохнул дракон.
— Жрать просто меньше надо, — буркнул я, прислушиваясь к странно-подозрительному затишью внутри дома, — а то уже на пуфик ходячий похож. Кстати, тебе не кажется…
Договорить я не успел. Сперва послышался могучий, полный гнева вопль Глафиры, громкое «бамс», вслед за которым раздался звон разбивающегося стекла.
С ревом готовящегося перейти на сверхзвук истребителя Батон промчался над нашими головами, сжимая передними и задними лапами драгоценный батон колбасы, отчего напоминал заходящий на цель торпедоносец, и ушел в сторону академии.
— Хорошо пошел, — задумчиво констатировал дракон, прихлебывая чай.
— Да, — согласился я, откидываясь на спинку скамьи. — И главное высоконько так. Думаю, погода на неделе будет хорошей
Мы чокнулись бокалами и дружно захрумкали глафириными печенюшками, наблюдая за эпичным полетом кота, чья траектория резко пошла вниз, как раз над гномами, ставящими на сушку очередную плиту. Не ожидавшие воздушной атаки гномы сперва застыли на месте с раскрытыми от удивления ртами, а затем дружно бросились в рассыпную. Правда не все, один успел окопаться, прикинувшись бугорком с каской и не отсвечивал. Сразу видно — служил.