— Я в курсе, что и из прочих он тоже человеков понаделал.
В классе захихикали, я ж тем временем шагнул к последнему верстаку и несколько минут озадаченно потирал подбородок то и дело переводя взгляд с возлежащего там изделия на стоящего передо мной практически навытяжку худощавого мальчугана в очках.
— Ну и что это за фрактал-указкен? — наконец вкрадчиво поинтересовался я, взглядом указывая на довольно громоздкую конструкцию, состоящую из причудливого переплетения кусков дерева различной степени обточенности и до сих пор истекающую мутными «соплями» клея.
— Это? — пацан смущенно поправил указательным пальцем очки. — Нер, я просто представил, как будет выглядеть сей предмет если его развернуть по линиям сопредельности с фокусировкой в данной матричной реальности по методу Бланша-Франкеля и…
— Стоп, — жестом руки остановил я его объяснения. — Пространственное мышление, фантазия — это важно, но не в данном случае. У вас есть чертеж, — я ткнул пальцем в сторону доски. — И там все элементарно. Вам нужно просто взять и сделать, сделать своими руками то, что там изображено. Поверьте, это не сложно. Даже можно проявить фантазию и украсить ручку указки резьбой, или покрыть её лаком, разукрасить в конце концов в разные цвета. Однако это должна быть указка, понимаете — указка, а не вот эта вот проекция….
Я обвел взглядом дружно поникший класс.
— Ладно, сегодня двойки ставить не буду… — все дружно встрепенулись и зашушукались, — … но, — я нравоучительно воздел указательный палец и, повернувшись к упорно пытавшемуся пригладить свою шерсть Батону, спросил: — Казан куда спрятали?
Батон сделал жест лапой «мол секундочку» и, веселым мячиком не то проскакал, не то закатился за дуб, чтобы через пару секунд, пыхтя словно маленький паровоз, вытащить оттуда упомянутую мной посудину.
— Значит так. Я сегодня тут допоздна. Не знаю как, не знаю когда, но, чтобы эта посудина к моему уходу блестела как….как… — я вопросительно посмотрел на Батона, тот на меня широко расширенными глазами, нервно дернул ухом, и замотал головой… — как рында на корабле, — нашелся я, вызывав у кота вздох облегчения. — Всё понятно?
Такого дружного кивка я даже не ожидал. В это время за дверью кабинета гулко охнуло, звякнуло, бабамснуло и взвыло всеми голосами ада, заставив меня мысленно выругаться и в который раз сделать мысленную зарубку на одной из мозговых извилин, что надо попросить Дорофеича наконец-то заменить звонок, а то кого-нибудь с непривычки может и инфаркт прихватить. В общем, пока я тряс головой, ибо в этот раз звонковый «брямс» был особенно силен, детишек уже точно ветром сдуло, только створки двери хлопнули, причем в обратную сторону. Нет, все же дети они везде дети, во всех мирах, как бы они не выглядели и какими-бы силами не обладали. Остается лишь позавидовать их вечной энергии и непоседливости, а также с доброй грустью вспоминать те дни, когда ты был точно таким же беззаботным оболтусом.
Я мечтательно улыбнулся, подхватил лежавшую на верстаке указку и, зайдя в свою каморку, плюхнулся на диван.
— Ну и что мне с этим делать? — спросил я, примостившегося рядом кота.
Тот молча ткнул лапой в угол, где у меня был цельный музей подобного творчества, начиная от небольшой лавочки, которая при попытке на неё присесть сразу же отращивала себе кучу иголок, очень радуя этим клиента, и заканчивая плетеной мусорной корзиной, что телепортировала прямиком в общественные бани ближайшего поселения, причем в зависимости от вашего пола в разные её части. Кстати, первым пострадавшим от неё был Дорофеич. Помнится, борода и без того негустая шевелюра нашего завхоза тогда изрядно поредели, зато щечки от улыбки неделю румянились як наливные яблочки. Интересный факт: корзина нет-нет, да пропадает из коморки на пару дней, но затем неизменно возвращается на место, причем никто не знает куда она деется, а все попытки поймать злоумышленника оканчивались ничем. Говорят, что однажды, пока я был в небольшой командировке, её брался охранять сам ректор, аж три дня охранял, или четыре… хотя не — врут… наверное.
— Отдам Гоймерычу, — наконец решил я, осторожно пристраивая конструкцию в углу каморки. — А то «вот это», с фокусировкой «по энтому», по методу «вон того» может такое отчебучить… Не, не, пусть лучше наш завуч с этим разбирается.
Батон согласно подмякнул, с явной опаской косясь на странную поделку, и даже на всякий случай отодвинулся к противоположному краю дивана.
— Кстати, друг мой, может объяснишь, почему я по приходу застал тебя в столь конфузном виде? — поинтересовался я, присаживаясь рядом.