— Дык шапочка это для кота, летняя, чтобы голову не напекло, — сказал я, быстро пристраивая предмет на голове возмущенно мявкнувшего кота. — Видишь, как хорошо сидит.
— Нер, тесно тут у вас, — сказала вампирша, заходя следом за эльфийкой в комнату и оглядываясь, — но уютно. Батон, а ты зачем лифчик себе на голову напялил?
Кот скосил глаза на Эрнесту, затем воздел их к потолку и перевел на несколько покрасневшего и шоркающего ножкой меня.
— Нер, мы знаем, что такое лифчик, — хохотнула в кулачок та. — Мы же уже не маленькие дети. Хотя все равно уберите, а то мальчишки у нас те еще пошляки.
Не, ну оно конечно видно, что уже немаленькие… местами очень. Я виновато улыбнулся, потянулся к Батону, но не обнаружив на оном предмета женского гардероба, лишь вопросительно вскинул брови. Кот в ответ лишь шевельнул ушами и улегся на диване, немного подвинувшись, дабы дать место устало опустившейся рядом вампирше. Блин, а ведь я и забыл. Эрнесте-то пришлось хуже всех. Солнце сегодня жарило от души, а топать пешком пришлось далековато и даже зонтик, извлеченный Батоном из своей неведомой кладовой, лишь спас от ненужных ожогов, но девочка явно выглядела вымотанной, причем настолько, что не постеснялась растянутся на диване. И что делать?
— Нер, я буду в порядке, просто нужно немного прилечь, — словно прочитав мои мысли, поспешила успокоить меня девушка.
— Эрн, ты как⁈ — влетевший в комнату Гай, бросился к вампирше и, грохнувшись на колени, около дивана, схватил её за руку.
— Хочет отдохнуть, — пояснил вместо неё я, придерживая рукой люстру, которая после «падения» нашего героя явно возомнила себя часовым маятником.
— Может ей воды дать…
— Лучше чаю.
Я резко обернулся на знакомый голос обнаружив стоящего у окна Пантелея.
— Пантелеюшка, дружище, мяу, — кот подскочил на диване и кинулся к домовому, обниматься.
— Рад видеть вас, хозяин, в добром здравии, — поклонился Пантелей, одновременно ускользая с траектории котообнимашек отчего тот, явно не ожидавший подобной резвости от домового, врезался в стену на миг застыв не её поверхности причудливой растопыркой, в которой без сомнения угадывался древнеегипетский стиль рисунка.
— А чай поможет? — поинтересовался я, отлепляя кота от стены.
— Мой поможет, — успокоил Пантелей, поглаживая бороду. — Чуди вашей оборотнице не хватает, не может она её в себе сдержать, вон как истекает. Впрочем, это всех вас отроки касается. Чуди от вас столько натекло, всю нелюдь в округе мне переполошите. Ну да ладно, это мы подправим. Однако ворожить даже не пытайтесь, а то кочурых мне тут не надо.
Он покачал головой, затем посмотрев на меня, спросил:
— Хозяин, а любава твоя сегодня не с тобой?
Я отрицательно мотнув головой.
— Жаль, — вздохнул Пантелей. — Путевая он у тебя, любит сильно и чудь у нее хорошая. Ладно, я за чаем.
Он исчез, войдя прямо в стену между сервантом и торшером.
— Это он не про Эльфиру спрашивал, — подал голос Батон.
— А то я не понял. Хотя что одно, что другое. Обоих чую потерял.
Кот успокаивающе похлопал мне где-то в районе поясницы, хотел что-то сказать, но тут из стены вновь возник Пантелей с подносом и стоящими на нем кружками исходящего паром чая. Раздав всем явственно пахнущий мятой напиток и, посоветовав пить его не торопясь, поманил меня за собой на кухню.
— Хозяин, послушай старика, уводить тебе этих отроков надо отсюда, — сказал он тихим голосом, прикрывая дверь.
— Из квартиры?
— Нет, отсюда, — он неопределённо махнул рукой, — из нашей яви. Истончатся они, чудь своя уйдет, а чтоб новую тут добыть, это родиться здесь надо, знать, как брать.
— Батону и Ирен это прошлый раз не мешало.
Домовой покачал головой.
— Ты не понимаешь хозяин. Твоя любава обычный человек, её сила другая, она здесь, — он постучал себе по лбу. — Она не живет чудью, она ей пользуется, а твой кот вообще чудо-чудное, а таким везде хорошо. Отроки же твои в чуди жили, ей пропитаны, на ней взращены, особлево оборотной и лешачихе плохо будет.
— Мало понял, но спасибо за предупреждение. Времени у нас примерно сколько.
— Ну, — домовой задумчиво погладил свою бороду. — Думаю неделю протянут, а чаек мой им поможет. На нужной землице он взращён и в нужную пору собран.
— Да, чай знатный, — согласился я, чувствуя, как из тела уходит накопившаяся усталость, а внутренний дух становится бодр и готов к новым подвигам.
— Яр, — в кухню заглянул кот. — Там все того.