«Что ты так переживаешь? Боишься ее потерять? Сначала тебе придется признать, что ты хочешь ее удержать».
В Испании появились кое-какие легкие намеки. В Париже они стали четче. Он не был способен на сильные чувства или эмоции, но время от времени они проявлялись. Тейт каким-то неведомым образом умела их пробуждать. Спроси его в любое время, что бы он почувствовал, если бы Тейт вышла за дверь и не вернулась, Джеймсон, скорее всего, сказал бы «ничего». Но если бы его случайно застали в момент истины, ответом был бы «полнейший ужас». Ему не хотелось, чтобы она уходила, вообще никогда. Они идеально подходили друг другу, вот и все. Джеймсон не пытался это анализировать, не задавал вопросов. Он просто с этим смирился.
«Боже, вот бы и она сделала то же самое».
— Возможно. Немного. Ее гнев слегка утих. Но доверие так и не вернулось. Она ждет, когда Вы нанесете следующий удар, — ответил Сандерс и, отведя глаза, уставился на кухонную дверь.
— Это она тебе об этом сказала? — удивился Джеймсон.
Сандерс покачал головой.
— Нет, я и так это знаю, — сказал он.
— Интересно, откуда?
— Потому что я слушаю. Проявляю внимание. Я ее знаю, — ответил Сандерс.
«Ауч».
— Может, мы просто знаем ее с разных сторон. Ты удовлетворяешь ее эмоционально, а я — сексуально. Может, просто у нас так получилось. Может, все это время у нас был своеобразный тройничок, — предположил Джеймсон.
— Иногда, сэр, меня от Вас тошнит, — почти рявкнул Сандерс, не скрывая отвращения в голосе.
Джеймсон улыбнулся.
— Рад узнать, что еще не потерял форму. Я ее слушаю, Сандерс. Я проявляю внимание. Но и у моих возможностей есть предел — она знает, какой я. Что мне еще сделать? — спросил Джеймсон.
Сандерс наконец повернулся и снова посмотрел на него.
— Вы могли бы попытаться спросить у нее, что не так, — с нажимом произнес он.
Джеймсон застонал и обхватил голову руками.
— Я хотел только секса. Просто немного регулярного извращенного секса. Когда, черт возьми, все стало так сложно? — проворчал он.
— Когда Вы встретили свою вторую половину, сэр.
— Сандерс.
— Да?
— Заткнись.
— Конечно.
С минуту они стояли молча. Джеймсону нравилось в Сандерсе то, что они могли просто молчать. Долгое время, иногда целый день. И Сандерс никогда не обращал внимания на излишне резкую, грубую натуру Джеймсона. Это было просто чудесно. Если бы он только мог приучить к этому и Тейтум.
— Где она? — подняв голову, спросил Джеймсон.
Утром девушка ушла, но он не удосужился спросить ее, куда она направляется; Тейтум оставила его в душе полуживого, с дрожащими коленями. Эта женщина, наверное, могла бы высосать мяч для гольфа через садовый шланг. Это было потрясающе.
— По-моему, она пошла к мистеру Холлингсворту, — ответил Сандерс.
— Б*яяяяяяяяяяяядь.
— Я посоветовал ей не совершать опрометчивых поступков, — сказал Сандерс.
Джеймсон фыркнул.
— И как она отреагировала? — спросил он.
Сандерс некоторое время молчал, и Джеймсон выразительно на него посмотрел.
— Она... она издала непристойный звук губами. Забрызгав мне все лицо, — ответил он.
Джеймсон рассмеялся.
— Бедный Сандерс. Ты по-прежнему в нее в люблен? — усмехнулся он.
Парень немного покраснел.
— У меня много Пьюрелла, — только и сказал он, а затем вышел из кухни. (Пьюрелл (purell — англ.) — антисептик с повышенной эффективностью — Прим. пер.)
*****
Тейт очень нервничала. Она теребила в руках столовое серебро, оглядывая ресторан. Был вечер, вокруг нее, в обстановке романтического ужина, сидело множество парочек. Идеально. Она взглянула на входную дверь и снова принялась вертеть в пальцах столовые приборы.
Ей казалось, что ее мозг раскалывается на части. Слова Джеймсона, слова Сандерса рикошетом отскакивали от ее нейронов и мозговых волн. Сводили ее с ума. Или наоборот, помогали сохранить рассудок. Тейт уже не могла сказать наверняка. Ей хотелось заставить всех заплатить. Но при этом быть нормальной. И всех ненавидеть. Но при этом не ненавидеть себя.
Это было уже слишком.
— Тейтер-Тот! Извини, что опоздал, — крикнул Эндж, торопливо пробираясь между столиками.
Тейт выдавила из себя улыбку и выпрямилась. Попыталась напустить на себя самый обожающий вид.
Секс не сработал, и теперь она точно знала, что и не сработает — Джеймсон прямо сказал, что ему все равно. Но любовь. Любовь — это совсем другое дело. Джеймсон говорил ей это давным-давно.
«...Меня абсолютно не волнует присутствие другого мужчины, если этот мужчина — я. Но так быть не может, если ты уйдешь и влюбишься в своего лучшего друга…»