Сандерс поднял руку.
— Тогда скажите, что это не так, — с вызовом бросил он.
— А?
— По Вашему утверждению, Вы — человек чести. Вы говорите, что «никогда не лжете». Тогда скажите, что Вы ее не любите.
Джеймсон на мгновение поджал губы, сверля взглядом Сандерса. Наконец, он глубоко вздохнул и отвел глаза. Какое-то время он неотрывно смотрел на стену лифта. Затем откашлялся.
— Nunca miento, — тихо произнес он. Я никогда не лгу.
— Так я и думал.
— Господи. Может, это тебе следовало называть меня «mein Sohn», — проворчал Джеймсон, по-прежнему не глядя Сандерсу в глаза.
— Меня часто посещают подобные мысли.
— Все это выйдет нам боком. Ты же понимаешь? — предупредил его Джеймсон.
Сандерс кивнул.
— Пожалуй. Но меня это не пугает. А Вас?
— Нет. Но давай уже с этим покончим. Все равно что сорвать пластырь.
Мужчины вышли из здания, забрав с собой весь воздух.
*****
Тейт торопливо перешла улицу, и, когда ей посигналила какая-то машина, вскинула руку. Другой рукой она прижимала к уху телефон, слушая ворчание Энджа. Девушка вздохнула и закатила глаза.
— Извини, но я не слышу ничего, кроме бу-бу-бу, — рассмеялась она.
— Серьезно, Тейт. Две недели назад ты звонила мне, вся в слезах и соплях, а теперь это?! — рявкнул Эндж.
— Со слезами я уже справилась, — заверила его Тейт.
— Да, но иногда ты все же ревешь? — спросил он.
— Только иногда.
— Тейтум. Зачем ты это делаешь? — спросил Эндж.
— Я же говорила. Просто хочу нормальной жизни, — сказала она.
— Ты его используешь, — прошипел Эндж.
— Нет. Он знает о моих чувствах. Я обещала ему всего лишь попытаться. Это его идея, — заметила Тейт.
Ник попросил её переехать к нему. Какое-то время она сопротивлялась. Тейт две недели не занималась с ним сексом после того единственного раза в своем гостиничном номере, но он часто ее целовал. Ник пытался завоевать ее сердце. Тейт предупредила его, что весьма вероятно, оно всегда будет принадлежать Джеймсону.
— Тогда почему бы тебе не вернуться к нему?
— Потому что у него нет сердца, которое он мог бы отдать.
— Значит, если ты не можешь быть с мужчиной, которого хочешь, то будешь довольствоваться тем, кто хочет тебя?
— Нет. Я могла бы быть одна. К сожалению, есть один мужчина, который не дает мне покоя.
— Прости. Ты вызываешь привыкание. Я очень надеюсь, что смогу тебя переубедить.
— У меня есть разумное убеждение, что, скорее всего, тебе это не удастся.
— Когда ты так говоришь, мне кажется, что, на самом деле, это говорит он.
— Мне тоже так кажется.
Именно после таких разговоров Тейт решила принять предложение Ника. Она уже больше месяца жила в гостиничном номере. Сандерс целые две недели не отвечал на ее звонки. От Джеймсона — вообще ни звука. Всё и вправду закончилось. Ей нужно было как-то жить дальше, нужен был кто-то рядом. Может, с Ником ничего и не получится, но он не возражал. И Тейт следовало хотя бы попытаться.
Она остановилась в отеле «Марриотт», неподалеку от Аризонского университета. В тот вечер в отеле был устроен грандиозный прием, собралась куча бейсбольных команд. Закуски, шампанское, какие-то награды. Казалось, самый подходящий момент сообщить Нику, что она переезжает к нему.
— Ты любишь Джеймсона, — без тени сомнения произнес Эндж.
Тейт судорожно сглотнула.
— Возможно. Но я устала ждать, когда он полюбит меня. Джеймсон со своей полоумной подружкой могут рожать своего любимого ребенка и жить..., — начала бормотать она, расхаживая взад-вперед перед дверями отеля.
— Ты что, бл*дь, не смотришь новости?! — перебил ее Эндж.
— А?
— Ты идиотка. Это не его ребенок. Объявился настоящий отец, доказав, что это никак не может быть Джеймсон. С тестом на отцовство и всем остальным. Адвокаты Джеймсона отсудили у нее последние трусы. Теперь ты вернешься домой?! — заскулил он.
Тейт застыла на месте.
— Не его ребенок? — переспросила она.
«Нет. Нет, нет, нет, нет».
— Не его. А того ублюдка с вечеринки, который тебя ударил, — сказал ей Эндж.
— Ты надо мной прикалываешься, — выдохнула Тейт.
— Вовсе нет. Видимо, после того, как Джеймсон ее вышвырнул, Петрашка не сразу вернулась в Берлин. Она зависала с этим Данном. Это его ребенок, — объяснил Эндж.
Тейт стояла как громом пораженная. Она начала смеяться. Девушка отдавала себе отчет, что производит впечатление ненормальной, гогоча в трубку, словно гиена. Ну, Петрашке же нужен был американский финансист. Вот она его и получила, да еще такого же мудилу, как она сама. Победа.