Бетси прошептала:
– Мы были девчонками, когда в последний раз держались за руки, а теперь мы уже бабушки.
– Ты, я и Глория Свенсон, – пробормотала Мими, включая в их компанию и знаменитую американскую актрису.
Бетси улыбнулась этой слабой попытке пошутить. Мими чувствовала, как нежность к Бетси заполняет все ее существо, прогоняя возмущение, гнев, желание отомстить. Обе женщины с любовью смотрели друг на друга. И как в былые времена, каждая знала, о чем думает другая – об их потерянной дружбе.
– Ты знаешь, мы сами себя наказали, – прямо сказала Мими.
– Ты чертовски права, – печально согласилась Бетси. – Мне жаль, что понадобилось столько времени, чтобы я это поняла.
Они сидели молча, держась за руки. А Саттон радовался, что мадам забыла поднять разделительное стекло. Он все равно как пьесу по радио прослушал.
Они уже подъезжали к отелю, когда Мими спохватилась:
– Я с тобой собственное имя забуду! Этот парень сказал мне, что «Уверенный» не появится раньше завтрашнего дня. Утром они смогут сказать нам более точно. Судя по всему, в Бордо царит неразбериха. Так что сегодня нам нечего болтаться у ворот порта. Тебе незачем волноваться. Ты не пропустишь Стеллу с ребенком.
– Откуда ты знаешь о Стелле и малышке?
Мими сунула руку в свою сумку на длинном ремешке, достала телеграмму и протянула ее Бетси.
– Эй! Но она же адресована Максу Фэйну в клуб «Гаррик»! Как она к тебе попала?
– Посыльный принес ее из клуба, – объяснила Мими. – В телеграммах всегда что-то срочное. Поэтому я ее вскрыла.
– Твоя телеграмма – почти точная копия моей, – заметила Бетси. – Мне и в голову не приходило, что посольство в Париже попросит твоего сына встретить корабль.
– Я полагаю, так захотела Стелла.
Бетси поморщилась. Так свободно говорит о ее дочери! Обе женщины замолчали. Старые раны не затягиваются быстро.
Наконец Мими не выдержала:
– Я так рада, что мы снова с тобой подруги, Бетси. У меня никогда больше не было такого друга, как ты.
– У меня тоже. – Бетси ощущала это куда острее, чем Мими. Она никогда не испытывала такой открытой, ясной нежности к другой женщине. И ни одна женщина не относилась так к ней. Для этого Бетси была сначала слишком красивой, а потом чересчур богатой.
Мими с грустью заговорила:
– Видишь ли, Макс не знает о приезде Стеллы. Я не смогла с ним связаться.
– Это не имеет значения. Они увидятся позже. – Теперь Бетси незачем выдумывать для Стеллы мужа – героя войны, погибшего в сражении. Общественное мнение утешится, когда Макс разведется и женится на Стелле.
Мими покачала головой.
– Макс как раз помирился с женой перед тем, как узнал, что Стелла ждет ребенка… А потом у Физз были преждевременные роды, и ребенок умер… – Голос Мими звучал как-то тускло. – Физз сказали, что скорее всего у нее больше не будет детей… Так что Кэролайн останется единственной моей внучкой…
Бетси гневно прервала ее:
– Ты хочешь сказать, что Макс не собирается жениться на Стелле?
Впервые после своего приезда в Портсмут Мими от всей души понадеялась, что Макс не появится вдруг из-за угла или не окажется в баре гостиницы. Она спокойно и уверенно покачала головой:
– Нет. Он даже не рассказал Физз о Стелле. – Мими глубоко вздохнула. – Но мой сын примет на себя всю ответственность, как отец ребенка. Он хочет, чтобы Стелла об этом знала.
Бетси чувствовала себя бесконечно униженной. Ее дочь, Стелла, забеременела от мужчины, у которого была беременная жена! Этот сын Мими – просто грязная крыса! Если бы Джек был жив, он бы стер в порошок этого ублюдка!
Мими с трудом произнесла:
– Мне совсем не хочется этого говорить, но Макс и в самом деле повел себя как мерзавец.
С видимым усилием Бетси взяла себя в руки и прогнала прочь гневные мысли.
– Нам надо будет это как-то уладить, – сказала она.
Мими поняла, чего стоили Бетси эти слова, и увидела в этом живое подтверждение тому, что Бетси искренне хочет возродить их прежнюю дружбу. Она молча поднесла к губам белую руку Бетси с ярко-красным маникюром и поцеловала ее.
Когда «Даймлер» подъехал к входу в гостиницу, Бетси наконец улыбнулась.
Мими не испытывала такого блаженства с того времени, когда ей удалили зубы мудрости.
В десять часов вечера Мими снова попыталась позвонить Тоби. Она оставила ему сообщение: «Мы отлично похихикали с Бетси во время ленча». Телефонистка строго выговорила ей:
– Это совсем не похоже на военное сообщение!
– Вы ошибаетесь, – заверила ее Мими.
Бетси решила, что ей следует лечь пораньше, а Мими была слишком возбуждена, чтобы спать. Она решила пойти в бар, что-нибудь выпить, а потом позвонить мужу еще раз.
Когда она открыла дверь бара, до нее донеслись обрывки странных фраз:
– Дюнкерк… Флотилия… Бомбежки… Я и не думал выбраться оттуда живым…
Мими ткнула локтем в бок ближайшего к ней парня в морской форме:
– Что происходит, приятель?
Офицер обернулся к ней и улыбнулся:
– Ничего особенного. Королевский флот только что спас британскую армию от нацистов во Франции.
Мими огляделась вокруг в поисках официанта. К бару ей точно было не пробраться. Народу собралось немыслимое количество.
Мими решила, что капелька бренди не стоит таких хлопот, развернулась, чтобы уйти, и буквально налетела на Гая Финдли. Того самого лейтенанта, у которого Макс одалживал мотоцикл в обмен на пару контрамарок в «Минерву».
– Кого я вижу! – воскликнула Мими. – Вот такой крупный парень мне и нужен, чтобы… – Она замолчала не договорив.
Молодой человек смотрел на нее с открытым ртом, на его лице застыло выражение ужаса.
– З-здравствуйте, – выдавил он.
Мими вгляделась в его побелевшее лицо.
– Что случилось с Максом?
– Прошу вас, не спрашивайте меня, миссис Фэйн. – Сдавленный, сверхвежливый голос смолк. Гай схватил своими огромными холодными ладонями ее руки в перчатках. Он почти подталкивал ее к стене. – Вы должны быть мужественной, – с трудом произнес он. – Ох, черт…
– Скажите же мне, – горячим шепотом поторопила его Мими, на самом деле не желавшая ничего слышать.
В конце концов Гай опустил глаза, сглотнул и промямлил:
– Мы с Максом были вместе в Дюнкерке, руководили посадкой солдат в лодки. Макс работал в лодке рядом с моей. Нас постоянно бомбили, бомбардировщики пикировали и расстреливали нас из пулеметов… – Он посмотрел прямо в глаза Мими. – О господи, простите, миссис Фэйн… Я видел, как Макса ранили. На моих глазах он упал за борт и скрылся под водой…
– Почему вы так уверены, что это был именно Макс?
– Он окликнул меня незадолго до этого.
– Что Макс сказал?
Гай помялся:
– Макс спросил: «Ты часто здесь бываешь, старый мерзавец?» – выпалил он.
Мими вдруг стало очень больно, ее сердце безжалостно сжала чья-то рука, а кровь так сильно стучала в висках, что, кажется, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Как она умудряется выжить в этот ужасный момент? Да ей и не хочется жить. Это нечестно, что ее единственное дитя отняли у нее так быстро, так легко и так жестоко, когда вокруг полно других матерей, у которых много детей и все они пока еще живы! Это нечестно! Ведь эта проклятая война только что началась. И что Макс делал во Франции, когда она была уверена, что он занят безопасной канцелярской работой?
Мими отвернулась и ничего не видящими глазами стала смотреть на маленького юркого бармена. Ей казалось, что все его движения замедлились, словно мелодия на старинном граммофоне, который забыли подзавести.
– Миссис Фэйн, вы хорошо себя чувствуете?
– Нет, – с трудом выдохнула Мими. – Я не чувствую себя хорошо. Я никогда больше не буду чувствовать себя хорошо. – Из нее ушла вся энергия, вся сила. Она чувствовала себя опустошенной и знала, что так теперь будет до конца жизни.
– Господи, не надо мне было вам говорить!