Настал ход зомбезиума. Он начал сжимать кулаки, точь-в-точь, как Букреев во время нашего поединка. Ага, готовится к магии. Я заранее откатился и правильно сделал. Последовал удар, и бетонные ступени раскрошились, как рафинад под каблуком. Ничего себе мощь! Тварь замахнулась для второго удара и… пропала.
Игнат! Точнее, его блинк. Вожеватов схватил существо и переместился с ним на полосу препятствий. Я, наконец, понял, почему не замечал директора. Он сидел на противоположной трибуне вместе со школьниками, чтобы видеть лица всех подозреваемых. Я просто не там искал.
Вожеватов тут же применил блинк ещё раз. Ого, дважды подряд! Зомбезиум оказался один в центре сектора, где мы проходили гидравлические ловушки. Ворожба тропы смерти после успешного прохождения спала. Существо окружали учителя и примкнувший к ним Вожеватов.
– Внимание! Интернат! Все! Сразу! Магией! Огонь!
Ох, вот это мощь! Я стал свидетелем магической какофонии. Клянусь, если бы я мог замедлить время до атомарных структур, то всё равно бы не разглядел все умения, полетевшие в монстра. Полтысячи заклинаний устремились в одну точку. Произошёл неведомый мне магический коллапс, и на месте зомбезиума образовался огромный энергетический шар. Он пару секунд помигал разными цветами, увеличился в размерах ещё немного, а под конец беззвучно сколлапсировал в маленькую точку. Хлопок и на земле в центре сектора тропы смерти, в том месте, где получасом ранее висел вниз головой Талгат Гимаев, лежало мёртвое тело молодого дворянина. Молодого дворянина с Рязанщины. Отличного бойца и заботливого старшего брата. Станислава Борисовича Букреева.
Тело Букреева-старшего унесли. Вожеватов отменил занятия до выяснения причин произошедшего. Интернат закрыли на карантин. Я видел, как Сологуб о чём-то спорил со Шклярской. Учителя были на взводе. Придётся отчитываться чрезвычайной комиссии, если Игнат не уладит всё по-тихому. Курсанты стали расходиться, большая часть уже находились в корпусе. Школьников давно эвакуировали на свою половину.
В этот момент ко мне быстрым шагом подошла Юля.
– Что за клоунаду ты устроил?
Я так опешил, что не ответил.
– Подлец! – Юля влепила мне пощёчину. – Как ты смел принять поражение? – девушка искрилась яростью. Её голос был тих, глаза горели. – На глазах у моего отца! Сражаясь за мою честь! Да что ты знаешь о чести, сопляк? Что ты знаешь о семье? Семья превыше всего! Это смысл нашего существования. А ты…
Она обернулась к курсантам, которые остановились, заметив наш конфликт. Общее движение стихло, все смотрели на Юлю.
– Отношение между мной и Модестом закончены, – громко произнесла девушка. – Мы больше не пара!
Вожеватов услышал гнев дочери и возмущённо вмешался.
– Юлия Игнатовна!
– Нет! Я сказала нет!
Девушка пронзительно крикнула и убежала прочь.
Твою мать. Что. Это. Было?
Телефонный разговор по секретной связи
– Вот, что я тебе скажу, Пётр Петрович. Сегодня на ужине Император отказался от сладкого. Понимаешь, что это значит?
– Крайняя степень недовольства, – покорно ответил следователь Орлов собеседнику.
– Если потенциальный прокол в центре важного промышленного города Империи крайне неприятная, но решаемая проблема. Если убийство древнейшего боярского рода… Самое громкое преступление последних десяти лет, между прочим. И оно не испортило аппетит Его Императорского Величества... Ты знаешь, Пётр, он человек чрезвычайно умный и лучше нас с тобой понимает последствия. Но чтобы не показывать эмоции и сдержать возможные упаднические настроения, не отказывал себе в удовольствии полакомиться… – собеседник помолчал, сдерживая эмоции. – Даже сам факт появления зомбезиума. Лишь третий случай за пять лет. Событие существенное, но терпимое в государственных масштабах. Однако то, что все эти крайне редкие и чрезвычайные события произошли менее, чем за неделю. Да к тому же в одном городе... – собеседник опять помолчал. – Почтенный князь Гулевич-Бражников даже вилку уронил, услышав императорское «спасибо, господа, но я воздержусь от десерта».
Наступила пауза. Орлов не торопил, давая мужчине выпустить пар.
– Говори, – собеседник закончил и дал понять, что готов слушать доклад.
– Зомбезиум просто случайность. Готов поставить на это жизнь, – Орлов заметил, что слова подействовали, собеседник поверил, поэтому следователь заговорил уверенней. – Контролем разума заворожили хамелеона. Это наложилось на привычную магию тропы смерти, на смерть ящерицы, а главное, на умение Модеста.