Охотник начал стрелять очередями. Одна, вторая, третья. Потом быстрая смена рожка. Ещё раз. И ещё. Ух-ты! А мы живы! Я посмотрел на Юлю. Девушка выставила перед собой руку и как известный киногерой моего мира останавливала пули. Они не зависали в воздухе, но по магическим вспышкам я осознал, что уничтожались.
– Повезло, – пояснил Вожеватов. – Охотники любят зачищать сектор таким малозатратным для них способом. Пули ресурсно гораздо дешевле магии потустороннего мира. Кольщики, кстати, знают об этом, поэтому всегда носят с собой артефакты, оберегающие от пуль. У нас их нет, но нам повезло, что у Юли подходящее умение. Пуль больше не будет.
Действительно. Убедившись, что огнестрел бессилен, охотник отбросил автомат в сторону… Ха! А вот это интересный момент! Как поступил бы землянин? Врага не берут пули. Что делаем? Пробуем другое оружие, но помним об автомате. Зачем его выкидывать? Может, пули не действуют из-за артефакта. Причём, этот артефакт может быть только у одного человека. Убей его и остальные останутся беззащитными. Но охотник отбросил оружие. Не работает, и пёс с ним. Значит, что? Значит, потусторонние твари не такие умные! Они считывают нас как группу каких-то организмов. И просто перебирают различные методы уничтожения. Больше похоже на поведение смышлёных зверей, чем на высокоинтеллектуальный инопланетный разум.
Но зверёк этот всё равно опасен. Выбросив калаш, охотник задёргался и замотал головой.
– Трансформируется, – пояснил Игнат.
Череда свечений, в течение которого внешность мужчины-землянина менялась на тёмный силуэт и обратно, и, наконец, мы увидели новое создание. На Урале в начале осени, конечно, прохладно, но всё-таки не на столько. Перед нами возник большой… снежный ком. Чего? Как-то разочаровывает, знаете ли. Ни клыков, ни ногтей. Как он собирается атаковать?
Ком неспеша покатился в нашу сторону, доехал до держателей и откатился обратно. Потом повторил действие ещё раз. Скорость медленная, мы спокойно отходили. Игольчатые волны доставляли боль, но к ней мы постепенно привыкли. На третий раз снежок, точнее снежище, покатился быстрее. На четвёртый ещё быстрей. Шар превратился в проблему. Мы уже с трудом уворачивались от его нарастающий скорости и, наконец, охотник достиг цели.
Сначала не повезло Талгату. Шар поглотил боярина и откатился обратно. После чего выпустил жертву и вернулся за новой. Мы увернулись. Гимаев вскрикнул, его настигла игольчатая волна от держателей. Талгат схватился за руку и бросился к нам. Левый локоть боярина кровоточил мелкими порезами. Шар с увеличенной скоростью приближался к нам.
В следующие пять минут каждый из нас несколько раз был захвачен чёртовым снегом и вывезен подальше от держателей. Волны великанов раздирали нам кожу, мы, истыканные невидимыми иголками, возвращались обратно.
Тактика понятна. Шар выкатывал нас под удар великанов. Идей, как спастись, пока не было, но я, по привычке, обратил внимание на хорошую новость. Сначала пули, теперь обычные покатушки шаром. Охотник не стал применять силовое заклинание по наши души, а решил воспользоваться уже существующей волной от великанов. Значит, потусторонние гости экономят магию! Постепенно из богоподобных существ с высоким интеллектом они превратились в опасных зверей с ограничением по применению оружия. С этим можно работать.
– Шар стал меньше! – крикнула Берта.
За одной хорошей новостью, сразу последовала другая. Наш новогодний комок действительно уменьшился в размерах. Значит, магия, по крайней мере на это заклинание, иссекает!
– Есть идея!
Первое предложение по спасению выдвинул Талгат. Мы с Игнатом подбежали к Гимаеву и встали за спиной одного из великанов. Когда он замахивался на очередной амплитудный удар, мы втроём повисли на руке держателя. Я ожидал многого, но не такого. Костлявая рука великана… просто сломалась, издав характерный звук. А поразило то, что держатель этого не заметил. С неизменившимся выражением продолговатого лица он продолжил движение обрубком. Плечо повторило привычный путь, но вместо кулака, рассекающего воздух, на коже болталось предплечье.
Мы сразу поняли, что сработало. Никакой игольчатой волны не последовало. Тормозить не стали и повторили приём. Замах, мы виснем, хруст, болтающееся предплечье, никакой волны. Аналогичным дружным подтягиванием мы доломали вторые руки. Посреди пермского сквера два худых высоких инвалида с безэмоциональными лицами ритмично размахивали переломанными конечностями. Выглядело, конечно, жутко, однако урона никакого.