– Неужели ты не понимаешь, что связалась не с тем человеком? Все знают: он торгует наркотиками! Наверняка и сам сидит на амфетамине. Еще и тебя подсадит. Разве ты не знаешь, сколько сил отдала наша семья, чтобы у тебя было достойное будущее? А ты хочешь все потерять из-за какого-то кау тен – сукиного сына. Теперь он еще звонит и что-то передает через отца. Уважение к старшим ничего больше не значит?
– Что он сказал? – очень тихо спросила Синита, и все его слова разбились об ее упрямство, как соленые брызги об утес.
– Ничего он не сказал. Куда-то ты должна срочно идти. Потом разъединилось…
У него пропал весь запал, внезапно кончились силы. Он вернул себе лицо, на нем опять застыла непроницаемая маска, но в сердце осталась тревога. Этот вынырнувший из криминальной черноты парень крепко держал его Синиту.
Знать бы тогда… Вот в этот миг – схватить за руку. Не отпускать – еще хотя бы десять минут. Да просто – выключить проклятый телефон!
– Прости, папа, я должна идти. Мы с тобой посидим подольше в следующий раз! – сказала Синита, поднимаясь, а сама витала уже где-то не здесь, суетливо роясь в сумочке в поисках мобильника.
У выхода она оглянулась и помахала ему рукой.
Это было последнее мгновение, когда он видел ее живой.
Через три часа ему позвонили из полиции. Сказали, что Синита вместе с Беном найдены мертвыми в его квартире. Убиты. Расстреляны в упор.
Бена, очевидно, перед смертью еще пытали. Что-то хотели найти: наркотики или деньги. Синита просто попала под руку. Оказалась не в то время не в том месте. Открыла дверь своим ключом – и увидела, как незнакомец стоит у выхода, а в середине комнаты лежит Бен с застывшими открытыми глазами и в красной от крови футболке.
Он потом узнал: ее убили не сразу. Сначала один из киллеров, пока второй держал Синиту, позвонил главному. Сказал:
– Тут зашла девчонка. Что с ней делать?
– Кончай ее! – равнодушно приказал главный. Но еще десять минут до выстрела они себе оставили…
И мир рухнул. В этой жизни ты расплачиваешься за прошлые прегрешения, твой путь определяет карма, и глупо плакать о мертвых – их ждет другое рождение…
Как бы не так! Что бы там ни было в прошлых жизнях – его Синита не заслужила такой смерти! И вместо смирения в душе вырастал ком гнева и ярости. Он сам понимал: это не удастся загнать внутрь. Сильные эмоции всегда были его проблемой – еще бы, если у тебя дед испанец, попробуй всегда оставаться невозмутимым! Столетия тайский народ растил в себе, как черепаха – панцирь, эту улыбчивую сдержанность, за которой прячутся настоящие чувства. Нет ничего позорнее, чем их открыть и потерять лицо. Сколько сил потратил он в юности, чтобы не дать горячим испанским генам взять над ним власть.
Но если котел закипает под плотной крышкой, ее может в любой момент снести. И теперь он знал: только месть может усмирить его гнев. Те, кто сделал это с Синитой, должны ответить.
Когда он смог хоть ненадолго выныривать из беспросветного ужаса, в котором теперь жил, он стал искать: кто? Кто убивал – нашел быстро. Это не сложно, если давно живешь даже в огромном городе, где у тебя куча соседей, бывших одноклассников, друзей, родственников.
Но найти – еще не значит наказать. Один из киллеров уже был мертв – кто-то из своих пристрелил подлеца в разборке. Второй исчез – и полиция не собиралась его искать. Говорили: против него нет улик. Там не любили лезть в дела наркоторговцев. Может, потому, что те за это хорошо платили.
И тут он получил подсказку.
Вообще-то поначалу он не верил в этих Йинг Тинг. Отряды народных мстителей. Ночные Никто.
Казалось – просто выдумка. Сказка. Когда в 2003 году бангкогские газеты опубликовали панический доклад национального антинаркотического центра – пять миллионов тайцев сидит на амфетамине! – он лишь посмеялся. Подумаешь, открытие! Это ведь туристы считают Таиланд страной добрых улыбок и веселым всемирным борделем, где вам подадут все экзотические виды любви. На самом деле совсем не любовь течет по венам Тая. Наркотики – вот настоящая кровеносная система страны. Стержень всей чиновничьей пирамиды, большая кормушка для крупной рыбы, со стола которой мелочь собирает крошки. И разрушить эту пирамиду невозможно. Так думали все. Поэтому, когда правительство объявило наркоторговцам войну, опубликовало черные списки с тысячами имен и предложило дельцам добровольно сдаться, никто не принял это всерьез. Мало ли и раньше кричали об объявлении наркотикам войны!
И вот тогда появились они. Ужас и надежда Таиланда. Ночные Никто. Те, кто по ночам сам безжалостно расправлялся с фигурантами черных списков. Об эскадронах смерти, не щадивших ни главарей банд, ни простых уличных торговцев, шептались в магазинах и кафе. И восхищения в этом шепоте было больше, чем страха: люди устали от засилья наркомафии.