А у Банни еще такой пример перед глазами! Сосед. Нетленный монах. Со всего мира приезжают на него посмотреть. Живым, правда, Банни его не видел. Просто домик семьи Луанг Пхо Даенга – прямо напротив домика его родителей. А сам монах вот уже 40 лет сидит в Храме Кунарам в той же позе, в какой принял смерть во время медитации. Еще при жизни сказал: я умру 6 мая 1976 года, тело мое станет мумией и ее нужно выставить для людей. Так и произошло. Только темные очки ему надели, чтобы пустых глазниц не было видно.
Мальчишками они бегали на него смотреть: правда ли, что у него отросли волосы? Вроде бы согнулась одна рука? Говорят, сегодня ночью ему будут тайно стричь ногти? Ходили тогда разговоры: на самом деле он не умер, а просто вошел в медитацию света. Когда тело – здесь, а ты сам гуляешь по другим мирам. Иногда он ненадолго возвращается. И если подкараулить этот момент, у него можно попросить все, что захочешь…
Банни как-то, не дождавшись пробуждения, и попросил: ну пусть со мной хоть что-то интересное случится! Скукота же на этом острове!
Да только монах, видно, его не услышал.
Короче, решил Банни пойти в монастырь. Постригся. Дома устроили большое гулянье. А через три месяца он сбежал. Не выдержал.
227 канонических правил должен соблюдать монах.
Ну там не убивать никого, даже насекомых, не блудодействовать, не красть, не развлекаться в театрах, не носить на лице никаких волос, не любоваться женщинами…
Все это Банни готов был перенести. А вот один канон не давался ему никак. Еда.
Монахи могут есть два раза в сутки, последний – не позже 12 часов дня. И пища у них особая. Вегетарианская, в основном сырая.
Банни, которого в детстве дразнили толстячком, начинал думать о еде, как только в 4.30 утра открывал глаза. И прекращал – только когда проваливался в сон. Ничто не могло сбить его с навязчивой мысли. Сидит он на медитации випассана, концентрируется на дыхании, отключает посторонние мысли одну за одной, как свет в комнатах. Все вроде потушил. И вдруг из этой черноты материализуются куриные крылышки под острым соусом. И пахнут, пахнут…
Короче, расстригся он из монахов. В буддизме это легко. Можно сколько угодно туда-сюда ходить. А вот до курицы в соусе, выйдя из монастыря, даже не дотерпел. Первым ему попался ларек, где жарили бананы. И хотя раньше не очень-то их и любил, еле дождался, пока мальчишка перед ним отсчитает мелочь, а продавщица положит на картонку золотые поджаристые ломтики. Никакая еда не казалась ему такой блаженно-прекрасной.
С тех пор он уже лет десять торговал сувенирами недалеко от знаменитого храма Кунарам со спящим монахом. Правда, сувениры для Банни были не главное. Он организовал маленький ломбард: тайцы любят закладывать и выкупать вещи. Банни не столько на этом зарабатывал, сколько что-то новое узнавал: ведь каждый, кто вещь тебе принесет, обязательно ее историю расскажет. Ну и свою.
У Банни была хорошая память и быстрый – в отличие от неповоротливого тела – ум. Через год он уже знал все обо всех. А вот сам просто так не болтал. Только если сильно попросят. С кем дочка встречается? Надежным ли партнером в бизнесе будет новый знакомый? Обрывки разговоров, наблюдений, как пазлы, сами собой складывались в связные картины. Это и была его настоящая работа. Особенно после того, как младший братишка умер от передоза. Надо было чем-то себя занять.
Очень скоро с вопросами к Банни потянулись и серьезные люди. Так его ларек стал своего рода клубом. Информационным центром острова. Ну и еще кое-какими тайными делами Банни занимался. Туристы никогда бы не догадались, какая скрытая жизнь кипит на солнечном плевочке суши в океане.
…Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появилась красотка с половой тряпкой в руках. Банни поднялся с циновки: привычка спать на жестком полу сохранилась у него с бедняцкого детства. Неужели?
Он ждал чего-то в последние дни. Был такой сигнал. Но что это случится сегодня…
Они поговорили всего минуты три. Он дал денег. Мобильник. Сумку для пистолета.
А как только дверь за гостьей закрылась, подскочил и потрусил за бутылкой пива. Открывая холодильник, обвел глазами свое богатство: полки, уставленные глиняными Буддами, связками магических браслетов, фигурками слонов. Скоро, скоро он от всего этого избавится!
Кажется, приключение, которого он так долго ждал, начинается…
Остров цыган
– Мы что, будем жить в этой помойке? – возмутилась Машка.
Почихивающая, будто у нее аллергия на море, моторка заворачивала к зеленому острову, который издали был похож на райский уголок.
А вблизи оказалось – берег будто занесло сюда из Египта. Мелкая лужа залива, чумазая ребятна на берегу, канал из грязной жижи с плавающим в ней мусором и допотопные, как пироги, рыбацкие лодки.