"Давно?!!"
"Ты странствуешь в Межмирье уже целый месяц по вашему времяисчислению и тело твоё там, на Земле, уже разлагается и, если ты попытаешься в него вернуться..."
"Я вернусь. И отомщу!"
Мишка захлопнул дверь своей квартиры и, бросив куртку на притулившееся в углу прихожей кресло, прошёл в зал, где уже царили предвечерние, лишь слегка разбавленные красными лучами заходящего солнца, сумерки...
"И надо же было Лёшке так толкнуть эту дуру, что она врезалась башкой в стену и навернулась в люк!" - ни с того ни с сего вдруг подумалось ему. Впрочем, мысли об убитой девчонке не выходили у него из головы вот уже целый месяц. Сначала он боялся, что её найдут. Потом, когда тело всё-таки нашли, его назойливо стала преследовать мысль о том, что вот-вот обнаружится, что он тоже причастен к её гибели и полиция вскоре это узнает, но... Дни шли за днями, свидетелей преступления не было и Михаил мало-помалу начал успокаиваться. Он стал крепче спать по ночам, не боясь, что за ним приедет полицейский патруль и у всех на глазах увезёт в тюрьму... но вот лицо девушки то и дело возникало перед его мысленным взором.
"Мало ли что там сказала Любка - шлюха она и есть шлюха, ума нет, одни титьки силиконовые, который ей давно в башку протёк и последние мозги разъел! Разобраться надо было бы сначала, а потом... Э, ладно, никто ничего не видел, а Васька будет держать язык за зубами - сам в этом участвовал!"
Мишка включил торшер, стоявший возле дивана, потом дотянулся до пульта, врубил телевизор и на его экране появилось девичье лицо, чем-то смутно ему знакомое, но кому оно там принадлежало - он узнать так и не успел, так как телевизор внезапно отключился, а вместе с ним вырубился и свет.
- Ч-чёрт! - выругался Мишка и направился к шкафу, надеясь найти там завалявшиеся с прошлого года свечи. Шарить, однако, пришлось долго - в ящиках, на полках за книгами пальцы нащупывали что угодно, но только не так нужные сейчас восковые цилиндрики... Наконец свечи всё-таки нашлись, правда, какие-то странные, но Мишке было как-то всё равно и он, достав из кармана зажигалку,зажёг их.
Свечи оказались церковными.
Мишка, поёжившись, всё-таки сунул их в старый треснутый стакан и направился было к дивану, но в этот миг по комнате пронёсся ледяной, полный непереносимого зловония порыв ветра, вмиг погасивший еле теплящиеся огоньки. Парень не был излишне суеверным, но сейчас ему стало совсем не по себе и почему-то снова вспомнилась та убитая девушка... вот только теперь выражение её лица было уже не растерянным и беспомощно-испуганным, как тогда, в подворотне, а злым и торжествующим. Мишка вновь щёлкнул зажигалкой, поджигая фитильки, надеясь хотя бы их неровным светом отгородиться от того страшного, что таилось в тёмных углах и от почти невыносимого смрада, что воцарилось в зале, полностью вытеснив собой воздух... И тут сзади послышались тяжёлые медленные шаги!
Парень резко обернулся и... никого не увидел, но это вовсе не значило, что никого и не было. Темнота насмешливо заколыхалась, поглощая робкий свет свечей и словно издеваясь над его страхами и Мишка, порывисто вздохнув, повернул голову... и отшатнулся, увидев перед собой распухшее, разлагающееся девичье лицо, очень и очень знакомое.
- Не нравлюсь? - игриво просипел труп и чихнул. Из ноздри его вылетел кусочек гниющего мозга и плюхнулся на плечо парня, отчего бедолагу едва не вывернуло. - Ну, ещё бы, чему уж тут нравиться... Такая милая девушка и гнию просто на ходу!
- Ты... Это ты... Это тебя мы... - запинаясь, пролепетал парень. Отвратительное лицо дёрнулось и приблизилось к нему почти вплотную.
- Убили, да? - прохрипела покойница. Один глаз её с мерзким чваканьем лопнул и медленно стёк по щеке. - Это был ты и твои дружки! Вы утопили меня, как какую-то шавку!
- Это всё Любка! - истошно завопил Мишка. - Она хотела всего лишь проучить тебя, чтобы ты не задавалась, но мы вовсе не хотели убивать тебя! Всё вышло случайно!
- Для меня это слабое утешение... Но могу тебя успокоить - со временем я зайду и к нашей общей подруге! - мрачно сказала мёртвая, проводя ладонью по лицу, отчего лопнул и второй глаз. - Но сначала...