Глава 21
Полет
Глава 21. Полёт
Сквозь сон Гунт услышал, как кто-то стучится к нему в дверь. Усевшись на кровати, он потер ладонями лицо, прогоняя сон, и взглянул на небольшой экран возле двери.
Там Марк и Сорем, переминаясь с ноги на ногу, посматривали в камеру.
Гунт скосил взгляд на наладонник. Час ночи, значит, эти двое еще не ложились спать.
Прошлепав босыми ногами до двери, он открыл ее и пригласил следопытов зайти в комнату.
— Что случилось?
— Есть разговор, командир! — Марк смотрел серьезно, не отводя взгляда.
— Что за спешка, до утра подождать никак?
— Дело касается моего дяди.
Сам Сорем в это время стоял молча, давая племяннику возможность начать разговор.
— Слушаю! — Гунт искоса взглянул на Сорема.
— Мы… — начал было Марк.
Но тут следопыт положил руку племяннику на плечо и заговорил сам:
— Я хочу быть частью вашего отряда, командир! Примите меня в Братство! Прошу тебя! Я не подведу, буду неукоснительно выполнять требования Устава и клянусь, никогда не нарушу его. Племянник может поручиться за меня.
Марк кивнул.
— Я ручаюсь за своего дядю Сорема из рода Вурди, как за самого себя!
— Я всей душой желаю отправиться с вами в путешествие на корвете, — горячо продолжил Сорем, — и быть частью вашего отряда!
Гунт удивленно посмотрел на дядю и племянника.
— Ну, хорошо… я не против. Но почему вы пришли среди ночи? Завтра с утра…
Тут Марк подал голос:
— Капитан Кейв обронил после ужина, что уже завтра гермоворота в дальнем бункере будут полностью готовы к работе, и ты сможешь слетать за Пири… Ведь так, ты же полетишь за ней?
Гунт медленно кивнул, не догадываясь, к чему клонит Марк.
— Как член Братства, — продолжил Сорем, — я бы хотел слетать с тобой и вернуться сюда снова. Поэтому мы и просим тебя походатайствовать перед другими членами братства, чтобы те приняли меня в свои ряды, как полагается с произнесением клятвы верности Братству, и всё такое…
Он замолк, выжидательно глядя на Гунта, затем продолжил:
— Когда будем забирать Пири, я точно не буду там для тебя лишним. Марк рассказал мне всё, и еще… я вырос на Тарсоне и смогу увидеть то, чего ты точно не заметишь. Как разведчик я буду тебе незаменим и точно там пригожусь!
Гунт внимательно посмотрел на Сорема и, задумчиво кивнув, спросил:
— Ты, наверное, захочешь посетить Самола и свое семейство?
Следопыт скупо улыбнулся.
— Если это возможно! А нет, так просто отправлю им весточку, и на этом всё! Сын уже вырос, и у него свой путь!
Гунт положил руку на плечо Сорема и проговорил негромко:
— Хорошо… я и сам хотел спросить тебя, — хочешь ли ты быть с нами? Но членство в нашем отряде дело сугубо добровольное, и если ты даже устраиваешь всех, то всё зависит только от тебя самого. Хорошо… я вынесу завтра утром твою кандидатуру на голосование и со своей стороны поддержу ее. Думаю, все с радостью проголосуют только за. И… если ты решил отправиться завтра со мною, буду этому только рад.
Марк с Соремом ушли, а Гунт, закрыв за ними дверь, почесал подбородок и крепко задумался.
А ведь дядя Марка прав!
У храма везде торчат свои уши, и его ищейки так и рыщут по ту сторону Хребта! Наверняка уже выследили кого-то из матросов или даже, может, самого капитана Мэйрона. А судя по тому, как быстро храмовники напали на след отряда, спрашивать они умеют.
Гунт открыл шкаф и вытащил из него наспинный контейнер. Прогулка обещает быть интересной, надо хорошенько подготовиться.
За завтраком, как и обещал, Гунт поднял вопрос об официальном зачислении Сорема в Братство.
Выслушав командира, профессор растерянно посмотрел на дядю Марка.
— Как в Братство?.. А я думал он уже… как само собой разумеющееся!.. Но, если нужна какая-то формальность, то да, я конечно же за!
— Я тоже! — радостно захлопала в ладоши Ника.
— И я! — поддержал ее Эол.
Остальные начали вставать из-за стола один за другим и выражать свою полную поддержку Сорему в его выборе.
В свою очередь дядя Марка выразил всем свою искреннюю благодарность и по памяти повторил Устав Братства, словно произнес какую-то священную молитву, поклявшись неукоснительно выполнять все его пункты.
Формальности были соблюдены, и теперь в отряде снова стало девять человек, как это и было в самом начале путешествия.
Вспомнили Кору. Ника смахнула набежавшую слезу. На затвердевших скулах Дорна заиграли желваки.