Андреа сделала то, что планировала. Навела панику и суету. Присутствующие на палубе пираты побежали к ней, выхватывая свои сабли.
Фортуна встала спиной к бортику и выставила обе сабли перед собой.
– Кто еще хочет, а? Кому еще отрезать руку?! – кричала она, как безумная гарпия.
Андреа и впрямь похожа на дикого бешеного зверя. Ее глаза блестели от азарта, как брильянтовая серьга. Она переставала видеть перед собой людей, словно кошка, готовая вдоволь позабавиться с мышами. А потом съесть.
– Это не ваш бой, отойдите! Мне нужен он! – Фортуна махнула головой в сторону капитана.
Джейк тем временем даже не повернулся! Он не мог не услышать крики и шум в паре метрах от себя.
Андреа аккуратными и точными шагами пятилась, не упуская из вида пиратов. Когда Бёрг оказался достаточно близко, она развернулась и хотела рубануть его в спину обеими саблями. Скрежет! Девушка не успела опомниться, как перед ней уже красовалось лицо северянина и широкая сабля, остановившая ее удар.
– Глупо, Андреа, - сказал капитан, а в голосе затаились холодные нотки.
– Думаешь, я забыла о кодексе? О своем праве на последний вызов?! Дерись со мной, Бёрг! – кричала Фортуна, а ее красные локоны подхватил попутный ветер.
Он хмыкнул.
– Справедливо. Если ты проиграешь, то умрешь, Андреа.
– А если выиграю, то умрешь ты. И я стану новым капитаном.
– Не хочешь драться своим оружием, а не ржавыми саблями? – спрашивает Джейк.
– Как благородно! Верните мою рапиру!
Бёрг посмотрел на квартирмейстера и кивнул. Через пару минут Фортуне принесли ее родную рапиру. Она украшена рубинами, а навершие, радужка и кольца гарды, вместе с киллонами крестовины, сделаны из серебра.
Андреа размахнулась и кинула чужие сабли за борт, одновременно выхватывая свою рапиру и принимая стойку.
Джейк — гора, в сравнении с девушкой, его сабля острая и крепкая. Он превосходит по силе во много раз. Но Фортуна изящная, ловкая и быстрая, поэтому есть шанс одержать победу.
«Ты не первый мужчина на моем пути!»
Бёрг закрутил саблю в руке, сделал выпад и рубанул. Андреа подставила сильную часть клинка и послышался звонкий удар. Она отскочила, уходя из-под удара. Стремительный выпад вперед, Фортуна хочет сделать укол. Бёрг отсекает удар. Лезвия продолжают свистеть в воздухе. Андреа двигается быстро, скачет по всему мостику и уворачивается без труда.
Они делали выпады, словно танцевали, вместе со своими клинками. Фортуна очередной раз защитилась от удара Джейка, отпрыгнула в сторону. Вместо укола, она взмахнула острым заточенным концом рапиры и разрезала щеку капитана. Из тонкой, как шелковая нить раны, потекли струйки крови. Бёрг не потерял концентрации, лишь верхняя губа нервно дрогнула.
Это разозлило Джейка. Взмах, еще взмах. Скорость, с которой сабля капитана крутилась – невероятна. Андреа заморгала, будто загипнотизированная маятником клинка. Бёрг совершает обманный маневр. В тот момент, когда Фортуна пытается закрыть от удара торс, Бёрг хватает ее за запястье и крепко сжимает. Рукой, которая держала саблю, рубит девушку по ноге. Андреа вскрикивает и отталкивает от себя Джейка. Он отступает от нее на пару шагов назад. Фортуна зажимает рану свободной рукой, а второй продолжает биться. Но ничего не выходит. Саблей Бёрг подцепляет ее рапиру за кольцо гарды и вырывает из рук, отбрасывая.
Андреа безоружна, нога болит и с нее хлыщет кровь. Он сделал все, чтобы девушка не сбежала. Капитан ударяет Фортуну сапогом в живот, заставляя снова истошно вскрикнуть. Андреа сворачивается пополам от боли и жмурится, стискивая зубы. Она не успевает выпрямиться, как резкий тупой удар приходится по лицу – Джейк нанес удар эфесом. Все потемнело и искры посыпались перед глазами, как стекла разбитой бутылки. Фортуна понимала, что вот-вот потеряет сознание. Девушка продолжала ощущать удары по лицу, только уже просто кулаками.
Андреа шатается, из разбитых губ и носа потекла обжигающая кровь. Она чувствует, как лицо, подобно паутине, заполняют липкие дорожки.
«Я больше не могу» – это ее последняя мысль перед тем, как погрузиться во тьму.
***
К своему удивлению, Андреа очнулась. Первой пришла в себя боль. Тело болело, каждая мышца горела огнем. Фортуна не хотела открывать глаза. Боль в ноге оказалась самой неприятной из всех. Рана горела и щипала, будто от нее отклевывают куски несколько воронов. Лицо распухло, губы казались твердыми из-за застывших на них сгустков крови. Андреа захотела выругаться вслух, но при попытке открыть рот, почувствовала пронзающую боль. Испанские ругательства прозвучали в ее голове.