Разобравшись с первыми проблемами, следовало решать следующую порцию.
На ужине маг сделал объявление, шокировавшее всех:
– Уважаемые господа учащиеся! С завтрашнего дня школа начнет функционировать так, как должно, так, как она работала при открытии. И начнем мы с того, что почему-то запретили пятьдесят лет назад. С проверок Статуса. Зелья и пергаменты уже заказаны, так что, завтра вы узнаете, кем именно являетесь, а также, кем являются ваши предки.
– Возможно, вы узнаете что-то новое, возможно, нет. Но это необходимо. В зависимости от результата проверки будет выстроена вся ваша учеба. Следующее. После проверок, все пройдут перераспределение. Объясню, почему. Как вы знаете, Шляпа проводит распределение по чертам характера: храбрецы, хитрецы и прочая чушь. Так вот. Распределение проводится не по чертам характера – это крайне эфемерный и ненадежный показатель, а по склонности к тому или иному направлению магии.
– А можно подробнее? – робкий голос какого-то ученика прорезал воцарившуюся тишину. Попечители, так же, как и ученики, сидели с обалдевшими лицами и изумлением в глазах, просто скрывали это получше.
– Можно… – улыбнулся Салазар. – Итак. Гриффиндор. Так называемые храбрецы. – маг скептически хмыкнул. – На этот факультет попадают те, кто имеет склонность к боевой магии и связанным с ней дисциплинам: трансфигурация, артефакторика, магия крови, обращение с оружием всех видов, стихийная магия в некоторых аспектах. Боевой маг это не храбрец, лезущий на рожон и уж никак не благородный рыцарь. Боевой маг это стратег и тактик в одном флаконе, трезво просчитывающий все варианты исполнения задуманного, умеющий осознанно жертвовать и осознанно убивать. Осознанно. Трезво. Здравомысляще. Только так и не иначе. Годрик будет крайне недоволен тем, во что превратили его факультет за прошедшее время.
– Дальше. Хаффлпафф. Целители. Хельга была дочерью ярла, что наложило свой отпечаток. Она с детства ходила с отцом в походы, не брезгуя грабежами и налетами. В его команде она часто выполняла роль целителя, ведь вовремя оказанная помощь это залог успеха, кроме того, у нее был дар к стихийной магии – магии земли. Она могла вырастить все, что угодно. Поэтому ее дом выпускал целителей, гербологов, к которым выстраивались очереди зельеваров, палачей (присутствующие дружно выпучили глаза), Мастеров Зверей. Примером истинного ученика данного факультета можно представить Невилла Лонгботтома. Прирожденный герболог, весь в свою славную прародительницу.
Присутствующие дружно уставились на покрасневшего, но сохраняющего невозмутимое лицо парня. Салазар продолжил:
– Дальше. Равенкло. Ровена была необычайно умной женщиной. Ритуалистика во всех ее формах (демонология, некромантия и так далее), нумерология, чары, исследования. В этом было ее призвание.
– И, наконец, мой факультет. Алхимия. Все, что можно связать с этим понятием. Зелья, яды, химерология, темная магия, защита от темных сил. Никаких хитрецов, никаких храбрецов. Только предрасположенность к определенным видам деятельности. Завтрашний день будет целиком посвящен проверкам, после чего будет проведено Распределение. К моему огромному огорчению, на Шляпу кто-то очень давно, несколько столетий уже как, наложил несколько крайне специфических заклятий, подкрепленных артефактами, из-за чего она стала распределять немного… неправильно. Обещаю, виновные будут наказаны… – Слизерин нежно улыбнулся своим мыслям.
– Но… вы сказали… что очень давно… виновные ведь наверняка мертвы! – озвучил одолевающие всех присутствующих мысли Флинт. Слизерин пожал плечами.
– И что? Для Певерелла это совершенно не проблема.
Волдеморт неторопливо принимал ванну, готовясь к предстоящему ритуалу. Уже через пару дней Салазар проведет обряд по воссоединению с крестражами. Маг вздохнул и опрокинул в рот очередной флакончик с зельем. Основатель без обиняков заявил ему, что своим видом он калечит его чувство прекрасного, поэтому пора принимать меры, уже все почти готово.
Мужчина опять вздохнул и вылез из ванны, натираясь очередной мазью. На себя он старался не смотреть. Чувство прекрасного страдало не только у Слизерина.
Закончив с растираниями, маг закутался в теплую домашнюю мантию и сел в кресло у горящего камина. Помимо воли он вспоминал, как рыдал, выплескивая из себя все переживания и стресс за последние месяцы, прижавшись лицом к груди Салазара, словно к отцу, которого у него никогда не было…