— Второе невозможно. Квилеты устойчивы к яду вампиров и детей луны.
— Тогда вариант один. Это реальный шанс.
В глазах Блэка плескалась надежда — то, что он давно утерял, но где-то в глубине души она всё ещё теплилась. Теперь же она разгорелась с новой силой. От переживаний он крепко стискивал подлокотники.
— Если я смогу снова ходить — лично научу тебя всему, чему знаю! И друзей из старейшин попрошу помочь. Когда они узнают, что ты меня вылечил — не посмеют отказать.
— Договорились, Билл.
***
У Дункана не было стопроцентной уверенности в выздоровлении Билла, а техники местных оборотней нужны позарез. Он решил увеличить эти шансы. Для этого направился в местную клинику.
— С животными нельзя! — с порога его остановила медсестра.
— Извините.
Дункан настолько привык к компании пушистого друга, всюду следующего за ним по пятам, что не подумал о такой малости, как запрет на посещение медицинских учреждений с животными. Открыв дверь на улицу, он сказал:
— Кошкотун, погуляй.
Кот выскочил наружу и остался сидеть на пороге клиники, наблюдая за хозяином через стеклянную дверь.
— Мэм, я бы хотел поговорить с доктором Калленом.
— Что у вас? — проворчала медсестра.
— Ничего, мэм. Просто хочу поговорить с доктором.
— Доктор Каллен — наш лучший специалист, — ворчливо продолжила медсестра. — Он очень занятой человек.
— Понимаю, мэм. И всё же, могли бы вы сказать, где его найти или позвать его?
— Я позову, но вам придётся подождать.
Медсестра с недовольным видом сняла трубку телефона. Пока она созванивалась с врачом, Хоггарт присел в одно из ряда кресел для посетителей. Вскоре в холл медицинского учреждения вышел высокий рыжеволосый мужчина с очень бледной кожей и пронзительными карими глазами.
— Хм… Ликантропию я лечить не умею…
— И не надо. Мне так больше нравится. Дункан Олгарт, сэр. Рад знакомству.
— Карлайл Каллен. Давно я не слышал такого вежливого обращения от ликана. Вряд ли тебе нужен доктор… Значит, тебе нужен я, как…
— Нет-нет, не как… А именно, как доктор. Нужна консультация и помощь в лечении хорошего человека.
— Пройдём ко мне в кабинет.
За всю беседу Карлайл ни разу не проявил эмоций. Так держать морду кирпичом не каждому дано. С ним может посоперничать разве что та школьница, за которой увивался Джейкоб. Но у школьницы больше было похоже не на контроль эмоций, а на паралич лицевых мышц.
Сев в кресло за столом, Карлайл дождался, пока оборотень займёт место для посетителей и начал:
— Итак, я правильно понимаю, оборотень решил обратиться к вампиру, чтобы вылечить обычного человека?
— Верно.
— Почему не к простому доктору?
— Билли Блэк.
— Я знаком с его историей болезни, — отрицательно покачал головой Карлайл. — Его случай неизлечим.
— У меня есть зелья: Рябиновый отвар, Костерост, Кроветворное, Укрепляющее. С ними можно поставить на ноги почти любого. Но поскольку я не врач, а травма у Билла серьёзная — сам грамотно воспользоваться зельями не смогу.
— Так ты волшебник? — напрягся вампир.
— Нет. Зелья купил, если ты об этом.
Вампир расслабился и задумался.
— Не боишься нарушить статут секретности? — продолжил он.
— Всё племя Билла является потомками анимагов. У Билла сын анимаг. О каком нарушении статута может идти речь?
— Джейкоб оборотень, — поправил Карлайл.
— Нет. По классификации волшебников оборотнями считаются лишь такие, как я — ликантропы. Человек, способный по собственному желанию обращаться в зверя и контролирующий себя в этой форме, у них однозначно интерпретируется как анимаг.
— И всё же не хотелось бы нашествия волшебников в это спокойное место, — сложил пальцы в замок Карлайл. — Мы планировали пожить тут хотя бы лет пять-семь.
— А кто им скажет?
— Я помогу, — решился вампир.
— Просто так?! — удивлённо приподнял брови Дункан. Он готовился к жёстким торгам и высокой цене, никак не ожидая от вампира добровольной помощи.
— Это мой долг, как медика. Я больше полутора века лечу людей.
— Кстати, мистер Каллен, как вы стали медиком?
— Это долгая история. Если вкратце, то мой отец был охотником на вампиров. Я помогал ему, но однажды был укушен. Я знал, что отец убьёт меня, поэтому сбежал из дома. Первые пару сотен лет я учился и тренировался сдерживать жажду, возникающую от запаха человеческой крови. Пил исключительно кровь животных. Разработав собственную методику контроля, я стал работать врачом.