— Сеньора Рамирес ушла, — печально произнесла она.
Самое лучшее, что приобрела Ребекка, став сеньорой Рамирес, была возможность приехать в отель «Вилла де Музика» и потребовать номер на ночь, не вдаваясь в подробности. Она понимала, что Алехандро в конце концов найдет ее, но она, по крайней мере, хоть несколько часов побудет наедине с собой.
Неудивительно, что ей был предоставлен «тот самый» номер, наполненный воспоминаниями. Ребекка уже выплакала много слез, но они полились снова. Она вошла в спальню, в которой они когда-то проводили ночи, и опустилась в кресло возле окна.
Ей надо требовать развода. Другого выхода нет. Она не будет жить с ним — с таким холодным и подозрительным, не способным простить.
Ребекка провела рукой по волосам. Ее уединение не будет длиться долго. Еще час или два...
Она почувствовала его присутствие еще до того, как услышала.
— Ребекка!
Она даже не взглянула на дверь. Этот низкий сексуальный голос магически действовал на нее. Рядом с этим мужчиной Ребекка чувствовала себя слабой.
— Я хочу с тобой развестись, Алехандро.
— Нет.
Ребекка вскочила с кресла, взглянув на мужа.
— Я не буду жить с тобой в одном доме, терпеть твои оскорбления! Ты не способен увидеть правды, даже если она смотрит тебе прямо в глаза.
— Да, я согласен.
Глаза ее сузились, когда она взглянула на него. Он выглядел изможденным — будто много работал и совсем не отдыхал. Ребекка скрестила руки на груди.
— Ты согласен на развод?
— Нет, я не это имел в виду. — Засунув руки в карманы, он подошел к окну. И встал совсем близко от нее. — Я согласен насчет правды, которая смотрит мне в глаза.
Ребекка тяжело вздохнула. Теперь ей было все равно.
— Может быть, ты присядешь? — предложил он. — Мне надо кое-что тебе сказать.
— Хорошо. — Она села на край дивана — подальше от него. Он оперся о подоконник, будто понял, что к ней не надо приближаться.
— Я нашел Паркера Гейнса, — тихо сказал он. — Я сделал это на следующий день после того, как ты рассказала мне о нем.
Сердце ее стало судорожно стучать.
— И что же? — покорно произнесла она.
— Он сидит в калифорнийской тюрьме за мошенничество.
Разве это неправильно — почувствовать удовлетворение при этом известии?
— Хорошо.
— Да, я тоже так подумал. Это избавило меня от лишнего беспокойства — иначе я убил бы его.
— Алехандро...
— Нет, — сказал он, поднимая руку и заставляя ее замолчать. — Я с удовольствием сделал бы это. Когда он выйдет из тюрьмы через двадцать лет, я вызову его на дуэль.
Ребекка непроизвольно усмехнулась. Молчание длилось так долго, что Ребекка снова взглянула на него.
— Я знаю, что ты не рассказывала эту историю прессе, — мрачно сказал он.
Но если Алехандро думал, что эти слова заставят ее подпрыгнуть и броситься ему на шею, то он сильно ошибался.
— Наверное, ты нанял человека, который все расследовал и доложил тебе о том, как было на самом деле?
— Нет! Я просто знаю.
На этот раз она рассмеялась — горько и язвительно.
— Откуда тебе просто знать? Это на тебя не похоже, Алехандро!
Он кинулся к ней так стремительно, что это испугало ее. И когда она хотела вскочить с дивана, он упал перед ней на колени, сжав ее руки.
— Я знаю это, потому что ты не способна на такой обман. Он слишком расчетливый, слишком холодный...
Ребекка пыталась вырвать свои руки, но он удержал их.
— Но ты все время обвинял меня в этом! Что я расчетливая, холодная. Что я ложусь в кровать со всеми, от кого ожидаю выгоды, что я стерва...
— Стоп, — приказал он. — Я был неправ.
Она смотрела в его глаза, пытаясь увидеть обман.
— Я не понимаю тебя, — прошептала она.
— Ты можешь простить меня за все, что я тебе наговорил? За все, что сделал?
— Не знаю, — честно ответила Ребекка, взглянув на их сцепленные руки. — Ты столько раз причинял мне боль. Я не уверена, что снова вынесу это...
Алехандро разжал руки, и она встала с дивана. Он остался стоять на коленях, уткнувшись лбом в край матраса.
Сердце ее сжалось, когда она взглянула на него. Она не понимала, что с ним происходит.
— Я считал, что ты виновата, — сказал он. — Вот почему я так обращался с тобой.
— В чем же я виновата?
Он поднял глаза.
— В смерти Анны...
Ужас охватил ее.
— Ты говоришь страшные вещи, Алехандро. Разве может это быть моей виной?
Он поднялся на ноги, стал ходить по комнате.
— Отец нашел для моего брата невесту — дочь одного из его друзей, у которого он также занял много денег. Когда мой брат погиб, отец решил, что я должен жениться на вдове. Я говорил тебе об этом, не так ли?