- Значит, формально никто не имеет право тронуть её? – спросил Мар.
- Видишь ли, сейчас всё так запуталось… Формально — нет, но поскольку ты теперь беглый преступник, сложно сказать, какие законы сейчас действуют в отношении твоего имущества. Рискну предположить, что никаких. Надеюсь, кстати, что никто не разграбит ваши дома, - оптимистично добавил Аргел. – Боюсь, вход в них теперь открыт для всех.
Дальнейший путь по улицам Базеля они проделали в молчании. Дом, в котором жила Клара, стоял недалеко от Рейна и представлял собой построенный в середине девятнадцатого века трёхэтажный особняк, разделённый на несколько самостоятельных квартир. Разговаривать с Кларой отправился Мар - Аргел требовал выманить её из дома, устроив на улице какой-нибудь шум, или просто позвав на помощь, однако Мар настоял на том, чтобы для начала попытаться просто с ней договориться. Аргел в конце концов уступил, хотя и крайне неохотно, предупредив, что если из этой затеи ничего не выйдет, он займётся Кларой самостоятельно.
- Мы не можем войти в дом, - сказал он, - но ничто не помешает нам его разрушить.
- Это долго, - спокойно возразил Россер.
- И шумно, - согласился с ним Аргел. – Посему мы подождём.
- Зачем ты его дразнишь? – спросил Россер по-испански, когда Мар пошёл к двери дома.
- Я зол, - ответил Аргел, бросив быстрый взгляд на Доната и убедившись в то, что тот сейчас не понимает их. – И с трудом удерживаюсь от того, чтобы не дать себе волю. Если бы не Себастьян, мы сейчас бы не стояли здесь. И с Советом ничего бы не случилось. И…
- Кто знает, - возразил Россер. – Бальд готовился. И рано или поздно выступил бы.
- Поэтому он, - Аргел взглядом указал на стоящего у двери Мара, - цел. И всё же в том, что мы сейчас стоим здесь, виновен он.
Тем временем дверь, у которой стоял Мар, открылась, и Клара буквально просияла, увидев, кто стоит на её пороге.
- Это вы!
- Я, - он постарался улыбнуться как можно приветливее. – Впустите меня?
- Конечно, - она приветливо отступила назад, - проходите.
- Пригласите меня ещё дважды, - попросил он. Она рассмеялась немного нервно:
- И что – потом вы, как в фильмах, сможете входить ко мне всегда?
- Примерно так. Обещаю, что не причиню вам зла. Согласитесь, такая возможность у меня уже была.
- Ай, да какая мне теперь разница, - сказала Клара с неожиданной горечью. – Входите, входите, входите… так?
- Так, - кивнул Мар, переступая порог и тут же закрывая за собой дверь. – У вас что-то случилось? – спросил он, внимательно оглядывая её.
- Случилось, - Клара передёрнула плечами, плотнее запахивая голубой махровый халат, из-под которого выглядывал край светлой ночной рубашки. Босая, в одних только толстых серых носках, она казалась едва проснувшейся. – Лучше бы вообще меня не отпускали!
- Что? – переспросил Мар, решив, что ослышался.
- Лучше бы вы просто съели меня! – выкрикнула Клара, вдруг разревевшись. – Или что вы там с людьми делаете?!
- Господи, - он взял её за плечи и развернул лицом к себе, - Клара, что с вами стряслось?
- Что стряслось?! – яростно переспросила она, сперва попытавшись вырваться – и вдруг ткнувшись закрытым руками лицом ему в грудь. – Меня считают… чокнутой… сумасшедшей… Как будто я…
- Вот что, - он обнял её в попытке утешить, и погладил по голове. – Простите. Хоть я и старался, чтобы ничего этого не было, но у меня не вышло. Я вам объясню…
- Не надо ничего мне объяснять! – рыдая, выкрикнула она, ударив его по плечам сжатыми кулачками, но даже не пытаясь больше отстраниться. – Всё равно бы… так было…
- Что было бы, Клара? – спросил Мар, оглядываясь. Коридор, в котором они стояли, вёл к лестнице, и он, чувствуя, что идти Клара сейчас не в состоянии, после некоторого колебания взял её на руки и медленно пошёл наверх, принюхиваясь, чтобы понять, за какой из дверей живёт девушка, так и продолжавшая плакать теперь уже у него на плече.
Наконец у одной из дверей он остановился, и попросил:
- Мне нужно приглашение… ещё раз. Трижды, помните?
Она несколько раз кивнула и пробормотала сквозь слёзы:
- Входите, входите, входите.
Мар толкнул дверь и вошёл, оказавшись в крохотном коридорчике с выкрашенными белой краской стенами и застеленным коричнево-бежевым ковролином полом. Одна из выходящих в него дверей была распахнута, открывая доступ в небольшую светлую комнату, по всей видимости служащую разом спальней, кабинетом и гостиной. Кровать, застеленная тёмно-синим клетчатым бельём, была разобрана, на полу валялась смятая одежда и почти пустая полуторалитровая бутылка минеральной воды.