- Ариф! – спутник юноши откликнул его, едва тот направился к первому столу. Тот отмахнулся, но вампир повторил его имя, и юноша неохотно обернулся. – Удачи, - едва слышно шепнул его спутник и, подмигнув, отошёл. Молодой человек усмехнулся хищно и принялся проталкиваться вперёд. Однако, когда он наконец почти достиг цели, старый – не столько внешне, сколько по сути – вампир, который вносил претендентов в Список, отложил перо и поднялся.
- Запись закончена, - сказал он равнодушно.
- Но…
- Закончена, - повторил вампир, без всякого интереса скользнув взглядом по лицу Арифа. Тот открыл было рот, чтобы высказать всё, что в тот момент казалось ему справедливым, – но промолчал и, отвернувшись, в пустой ярости сжал кулаки и отошёл в сторону.
Спорить с Маркосом было не просто неразумно – это было форменным безумием. Темпераментом вампир отличался чрезвычайно спокойным, даже невозмутимым, и имел обыкновение, ничуть не раздражаясь, просто следовать каждому возникшему у него желанию, даже если таковым являлось лишение кого-либо из современников одной их конечностей. «Головы, например», - вспомнил Ариф ходившие про старого вампира мрачные слухи. А ещё то, что, будучи одним из самых старых в Городе, Маркос входил в Совет и всегда был очень близок ко всем его Главам, однако никогда даже не пытался претендовать на место одного из них.
Глава 2
- Не успел?
Ариф дёрнул плечом и буркнул:
- Нет. А ты, разумеется…
- Разумеется, - насмешливо подтвердил его недавний спутник. – Я говорил тебе, что следует поспешить.
- Всё-то ты знаешь, Альфред, - в ярости прошипел Ариф, обнажив вмиг удлинившиеся клыки. – Доволен?
- Я с тобой поделюсь, - пообещал тот, усмехнувшись.
- Обойдусь! – отрезал Ариф. – Найду себе сам…
- Пойдём, - примирительно предложил Альфред. – Скоро начало.
- Мне неинтересно, - с вызовом сказал Ариф. – Ясно тебе? Доволен?
- Научись держать себя в руках! – с некоторой брезгливостью заметил Альфред, слегка сдвинув густые тёмные брови. – Как будто тебе всё ещё не исполнилось и пятидесяти. Иногда я жалею, что связался с тобой.
Ариф собрался ответить, что в этом случае ему следует, очевидно, с ним развязаться – но в этот момент выражение лица его собеседника разительно переменилось, а на плечо Арифа легла чья-то ладонь.
- Ссоритесь? – произнёс мягкий женский голос.
- Ну что ты, Козима, - Альфред склонил голову в лёгком поклоне. – Как можно. Мы просто… слегка поспорили. И только.
- И только? – переспросила женщина у Арифа. На вид она была очень молода – лет двадцати от силы – и прекрасна настолько, насколько может быть хороша женщина, едва подошедшая к расцвету своей красоты. И хотя лицо её было лишено румянца, глаза оставались такими же голубыми, какими их создала и природа, а волосы сохранили оттенок тёмного золота и густоту, которой достало бы не на одну, а на двух женщин. Тонкие, правильные черты лица едва заметно портила лишь слишком глубокая ямочка на подбородке. На женщине было длинное синее платье старинного кроя, отчасти скрытое широким чёрным плащом. Она ласково улыбнулась Альфреду и легко провела кончиками пальцев по щеке Арифа. – Ну смотрите, - она чуть нахмурилась, - я не потерплю никаких ссор. Не сейчас. Чем ты расстроен? – спросила она Арифа.
Будь бы тот человеком, он бы давным-давно залился краской, но вампиры, по счастью, не краснеют. Ариф сам не знал, чего больше было в том трепете, что он всегда испытывал в присутствии Козимы – восхищения, желания или страха. Козима, несмотря на ангельскую внешность, была отнюдь не молода и по своей сути так далека от ангела, как это только можно себе представить. Насколько Ариф знал, она спала уже трижды – и говорили, что с каждым своим пробуждением становилась всё опаснее и опаснее. Честолюбивая, безжалостная настолько же, насколько безжалостны звери – просто не ведавшая никогда такого чувства как жалость – Козима даже среди собратьев выделялась как красотой (хотя подавляющее большинство вампиров в той или иной степени обладают этим качеством), так и властностью. Шептались, что третий её Сон был практически инициирован нынешним Главой города, поскольку в то время она против его желания слишком близко подобралась к одному из мест в Совете – но, впрочем, то были лишь слухи, которых о любом старом вампире всегда ходит множество. Сама же она обычно отшучивалась, с удивительной искренностью убеждая всех и вся, что больше совершенно не интересуется никакой властью и просто желает жить в своё удовольствие.