- Я думал, что в случае чего ты защитишь их, - помолчав, проговорил Мар.
- Ты ошибся. Так ты идёшь с нами?
Вместо ответа Мар двинулся вперёд. Остальные молча двинулись за ним – разговаривать им было не о чем, да и каждому из них было, о чём подумать. Они шли по пустым улицам, казавшимся из-за этой пустоты не совсем реальными – словно декорации, которые выстроили для фильма или спектакля, и оставили до утра. Освещённые палисадники, двери и окна домов парадоксальным образом усиливали это впечатление, и даже тени в окнах почему-то не казались настоящими. Здесь рано ложились, и сейчас, когда было уже за полночь, вампиры, похоже, были единственными прохожими, во всяком случае, в этой части города.
- Этот дом, к примеру, пуст, - сказал наконец немного обогнавший остальных Россер.
- Нет, - немедленно ответил Аргел, и они молча продолжили путь. Забраковав ещё несколько домов, он свернул к одному, стоящему немного в глубине небольшого садика.
- А почему именно сюда? – спросил Донат, разглядывая особнячок, в котором не было ничего примечательного. Аргел дёрнул плечом и, подойдя к двери, наставительно пояснил:
- Во-первых, пустой дом не подходит: придётся закрывать все ставни, да и это не гарантирует, что соседи не увидят свет и не заинтересуются его причиной. Опять же, счета за электричество – зачем вызывать у людей ненужные вопросы? Во-вторых, в пустом доме не обязательно обнаружится еда, а я – не знаю, как вы – банально голоден. В-третьих, конкретно в этом доме живут только женщина и ребёнок, причём совсем маленький, и нет никаких домашних животных – никто нам не помешает, и вряд ли здесь будет идеальный порядок, а значит, наше присутствие скрыть будет проще. Опять же, насколько я понимаю, никто, даже сама хозяйка, не удивится, если проспит до полудня. И, наконец – как, хотел бы я узнать, вы вообще собираетесь войти в пустой, но обитаемый дом? Чисто технически? Ещё вопросы есть?
Донат что-то буркнул недовольно, но отвечать было нечего. Аргел тем временем позвонил и подбадривающее подмигнул остальным.
Довольно долго никто им не открывал – пришлось звонить ещё дважды. Наконец в доме заплакал разбуженный звоном младенец, а вслед за этим за дверью наконец раздались торопливые шаги, вспыхнул свет, и недовольный и встревоженный женский голос спросил:
- Кто там?
- Полиция, - отозвался Аргел. – Нам нужно проверить ваш дом: у нас есть информация о фетишисте, забирающемся в дома с грудными детьми и похищающем их бельё… ничего более опасного, но...
- Конечно, - дверь распахнулась, и на пороге возникла светловолосая заспанная женщина лет тридцати, босая, в длинном махровом халате в сине-белую полоску. – Проходите.
- Вы извините, что пришлось будить нас, - с сожалением проговорил Аргел, не двигаясь с места.
- Ничего… вы входите! – женщина отступила назад, оборачиваясь на плач в глубине дома. – Вы извините… она так плохо спит…
- Это вы нас простите, - сокрушённо попросил Аргел. – Мы, наверное, разуемся…
- Ох, нет, что вы, - отмахнулась она смущённо, - конечно же, проходите так…
- Спасибо, - просиял Аргел, едва приглашение было произнесено в третий раз. Он скользнул к женщине и, нежно, почти что любовно обняв её, заглянул в глаза и прошептал что-то – она обмякла в его руках, и он отнёс её наверх, в спальню, где уложил в постель и, укрыв одеялом, легонько коснулся губами лба. – Спи крепко, - сказал он на том самом древнем языке, которым пользовались в Городе, и ушёл, плотно затворив за собой дверь.
В детской же по соседству Россер тем временем, взяв крохотную девочку на руки, проделал с ней практически то же самое – и малышка уснула крепким и вполне здоровым сном.
- Её нужно часто кормить, - сказал Мар, заходя следом и внимательно вглядываясь в крошечное личико. – Она не может не есть пол суток.
- Ерунда, - покачал головой Россер. – Ничего с ней не будет. Поверь – мне приходилось усыплять даже новорожденных на куда большее время. Проснётся голодной – и только. Тебе будет приятно узнать, - добавил он, - что она нездорова – и я попрошу Аргела внушить её матери мысль проверить почки. Если я правильно понимаю, пока это вполне поправимо. Беда в том, что люди замечают такие болезни когда бывает уже поздно… будем считать это оплатой постоя, - он усмехнулся. – А сейчас пускай спит. Идём отсюда.