Его с детства воспитывали в презрении к магглам и магглорожденным, в поклонении отцу и его взглядам, а со временем заставили поверить в силу и величие Лорда. Это делали осторожно. В основном после того, как Лорд возродился. И Драко верил. Верил, что магглорожденные волшебники – люди второго сорта. Верил, что отец умен и непогрешим. Верил, что Лорд могущественен и велик. Он никогда не сомневался в этом. До этого момента.
Потому что если чему его отец и научил, так это нежеланию быть чьим‑либо рабом.
Глава 16. День Святого Валентина.
После разговора с Долор Снейп был полон решимости порвать тонкую нить, связывающую его сейчас с Гермионой. Он не хотел рисковать ее жизнью в угоду своим чувствам и потребностям. Северус хотел ей все объяснить и был уверен, что она поймет и отойдет в сторону. Ну, хорошо, насчет последнего пункта у него были сомнения: при всем своем уме девушка оставалась гриффиндоркой, а гриффиндорцы часто действуют нелогично.
Но когда Гермиона пришла к нему на следующий день, пользуясь отсутствием студентов, он просто не смог ничего ей сказать. Она смотрела на него с нежной улыбкой, которую еще ни одна женщина ему не дарила, она целовала его так нерешительно, словно снова спрашивала разрешения.
«Никто не узнает, — твердил про себя Снейп, зарываясь пальцами в ее волосы. – Мы будем осторожны. Долор никогда ничего не узнает, пока для нее не станет слишком поздно. Я смогу защитить Гермиону. Мне будет проще это сделать, если я буду рядом с ней».
— Вы знаете, — тихо сказала девушка, прижимаясь к его груди, — я полночи не спала. Мне все казалось, что когда я снова приду к вам, вы выставите меня за дверь, скажете, что я сама себе все это вообразила, что я все придумала. Но вы так не сделаете, да?
После этих слов он уже действительно не мог так поступить.
— Нет, конечно, нет, — ответил он, гладя ее по голове. – Но я действительно хотел тебе кое‑что сказать, — он отстранился от нее и подвел к креслу, предлагая сесть. Сам он сел на диван.
— Что‑то случилось?
— Нет, пока нет, — Северус задумался. – Ты помнишь свой сон?
— Который? – девушка слегка покраснела, что заставило Снейпа чуть искривить губы в легкой улыбке.
— Тот самый, через который моя жена пыталась выманить тебя из замка.
— Еще бы я его не помнила, — девушка нахмурилась. – Мне столько раз его показывали.
— Так вот, я много читал об этих чарах. В частности, меня интересовал вопрос, что волшебник может показывать в этом призывающем сне, — Снейп усмехнулся, увидев с каким вниманием девушка слушает его, словно они были на уроке. – Оказалось, что выманить человека можно только на то, что для него действительно важно.
— Нам ведь всего один хоркрукс неизвестен, — Гермиона кивнула. – Конечно, я очень хотела бы узнать о нем, найти его. Меня не особо подпускают к делам Ордена, — по ее лицу скользнуло чуть заметное разочарование. – Я понимаю, что вы считаете и меня, и Гарри еще детьми, но…
— Гермиона, — от его тона у девушки по спине пробежала волна мурашек. Теперь она знала, что он умеет так говорить, но это все еще было в новинку. – Дело не в том, кем мы вас считаем. Для нас вы действительно всего лишь дети. Мы не пытаемся выказать вам свое недоверие или сомнение в ваших способностях. Мы просто хотим вас защитить.
Она протянула к нему руку, и зельевар сжал ее пальцы в ладони.
— Я знаю, — она мягко улыбнулась. – Но это не значит, что нам не хочется проявить себя.
— Да, именно на это тебя поймала Долор, — он грустно усмехнулся. – Но, кажется, вместе с этим она поймала и себя.
— Что вы имеете в виду?
— Сама того не желая, она раскрыла Ордену последний неизвестный хоркрукс.
— Профессор, но вы уверены, что она показала мне настоящий хоркрукс? Она могла показать все, что угодно.
— Этим я и занимался все последнее время: пытался узнать, что она могла тебе показать, а чего не могла.
— И каков результат?
— Вчера я нашел подтверждение. В этих чарах нельзя использовать ложь. Наживка должна быть настоящей. Иначе чары просто не сработают.
— Значит ли это, что диадема в Запретном лесу?
— Нет, это значит только, что диадема – хоркрукс. А поляна была только местом, куда тебя призывали.
— Директор знает?
— Конечно, я вчера ему все сказал. Думаю, Люпин и Блэк уже занимаются поисками диадемы.
— А почему вы мне все это рассказали? – вдруг спросила Гермиона, внимательно вглядываясь в его глаза. Он не отвел их.
— Чтобы ты не думала, что я отношусь к тебе, как к ребенку. И ты, и Поттер уже по уши в этой войне. Единственный путь защитить вас – это дать вам информацию. Предупрежден – значит вооружен. Я не хочу, чтобы ты пострадала.