При исследовании сознания в качестве рабочей гипотезы было принято, что сознание формируется в результате интериоризации совершаемых субъектом предметных действий. Как исходно, так и по мере расширения множества и усложнения совершаемые действия образуют все-таки достаточно обозримое множество, элементы которого могут быть представлены в виде некоторых базисных элементов (выше мы их обозначили, как базисных конструкций языка сознательных действий). Следовательно, результат сознательной деятельности можно мыслить, как слова в неком алфавите, элементы которого находятся в определенных отношениях. Правила образования этих слов, т.е. соединения базовых элементов, также возникают в результате интериоризации предметных действий. В результате формируется определенный язык сознательных конструкций, элементы которого суть сознательные мысли и действия, а их появление в человеческом сознании индуцировано его действиями.
Исходно, этот сознательный язык обладает малой мощностью в силу небольшой локальности сознания, но к моменту своего окончательного формирования можно полагать его бесконечным. Тем не менее, его базисные конструкции суть все-таки образы реальных объектов. Эти объекты не обязательно представляют собой реальные предметы, это могут быть и идеальные сущности. Так, вся математика представляет собой инструмент для работы с идеальными моделями. Последние лишь в большей или меньшей степени отображаются в предметный мир. Иными словами, рассматриваемый язык есть результат определенного кодирования, возникающего в результате интериоризации действий и обозначения окружающих, как реальных, так и воображаемых объектов, и действий над ними. Так человек формирует вполне определенные базисные единицы. Нетрудно заметить, что в большой степени они служат понятиями естественного языка.
В итоге, уместно допустить, что возникает обычная сигнатура (в математическом смысле): константы (как реальные, так и выдуманные объекты, допущенные в сознание), отношения (взаимосвязи между объектами), отображения (способы осмысленного конструирования новых объектов или сознательного совершения действий), которые и формируют этот сознательный словарь.
После окончательного оформления сознательного языка, когда его каждый базисный элемент есть понятие, появившееся в результате интериоризации предмета, или элементарное действие, на определенном этапе его развития можно увидеть новое свойство, которое не наблюдалось до этого. По мере развития сознания возникает способность к обобщению, т.е. человек переходит на уровень, на котором для правильных умозаключений совершенно не обязательно придерживаться конкретики предметного мира.
В силу возросшей выразительной способности сознания он получает возможность сознательно оперировать фактами, которые сами суть содержания сознания. Тем самым появляется способность рассуждать об идеальных объектах, которые представляют собой конструкции сознательного языка. Такая способность рассуждать не только о конкретных, реальных предметах, но и объектах идеальных, появившихся как отображение реальных и идеальных образов, позволяет говорить о новой характеристике сознания. А именно, его способности выступать как метасредство по отношению к самой сознательной деятельности, которая оформилась на первой стадии.
Казалось бы, что метавозможности сознания существенно расширяют его способность к порождению идеальных объектов и манипулированию с ними. Но оказывается, что это далеко не так, и локальность сознания все-таки остается ограниченной вполне определенными рамками, так как новые возможности языка сознания принципиально не расширяют границ сознания.
Действительно, сигнатура языка в виде базисных понятий и действий сформировалась на начальном этапе развития сознания за счет интериоризации реальных объектов и действий, и в своем развитии, если оценить способность конструирования новых элементов, осталась без качественного изменения. Появилось некоторое множество понятий, которые представляют собой образы определенных ранее идеальных объектов, но принципиально новой способности формирования элементов сознательного языка не возникло.
Покажем, что такая ограниченность сознания есть принципиальная его характеристика. Для этого мы должны вновь привлечь логику и отметить одно интересное свойство языка первого порядка, которое формально зафиксировано следующим образом.
Как было продемонстрировано ранее, при достаточной выразительности языка формул можно расширить любое логическое исчисление до достаточно богатой непротиворечивой теории, в которой найдется формально неразрешимое суждение, т.е. такая замкнутая формула А, что в данной системе не выводима ни формула А ни ее отрицание ØА. Для математики интересно, что при выполнении естественных дополнительных условий в качестве формулы А может быть взято утверждение о непротиворечивости рассматриваемой системы. Таким образом, доказательство непротиворечивости такой теории нельзя получить средствами самой теорий. Для этого должны быть использованы невыразимые в ней идеи и методы.