Это было настолько неожиданно, настолько не вписывалось в наши представления о элитном отряде Разрушителей, что я на мгновение растерялся. Шаровая молния Киры, уже почти сформированная, зависла в воздухе — она тоже была явно озадачена происходящим.
Их позы выражали странную смесь готовности умереть и абсолютного нежелания это делать. Они явно знали о нашем приближении, каким-то образом просчитали наши действия, но вместо того, чтобы принять бой или попытаться спастись бегством, выбрали самый неожиданный вариант.
Энергетическое копьё в моей руке словно потяжелело — бить по безоружным, демонстративно сдающимся противникам… это противоречило всем принципам. Даже если это враги, даже если это ловушка — такой шаг требовал серьёзного обдумывания.
А надпись на импровизированном белом флаге продолжала колыхаться на лёгком ветру, словно насмехаясь над всеми нашими тщательно продуманными планами атаки. «СТОЙ! ПОГОВОРИМ!» — такое простое и одновременно сложное предложение, полностью меняющее ситуацию.
В воздухе повисло напряжение — момент, когда одно неверное движение может привести к катастрофе. Но противники оставались неподвижными, сохраняя свои недвусмысленные позы капитуляции, всем своим видом показывая готовность к диалогу.
— Вы нас победили, — голос неизвестного был спокойным и уверенным. — Уничтожили буквально за несколько секунд. Я это видел.
В его тоне не было ни страха, ни подобострастия — только констатация факта. Он продолжал держать самодельный белый флаг, но теперь его поза стала более расслабленной, хотя руки по-прежнему оставались поднятыми.
— Но не это причина моей просьбы о разговоре, — он сделал небольшую паузу. — У меня есть предложение. Если оно покажется вам интересным, мы продолжим беседу. Если нет… — он слегка пожал плечами, — вы нас больше никогда не увидите.
Я колебался. Внутренняя стрелка не показывала непосредственной угрозы, но ситуация была слишком необычной. Элитный отряд Разрушителей, просящий о переговорах… Это могло быть ловушкой, отвлекающим манёвром, чем угодно.
Кира рядом со мной сохраняла готовность к мгновенной атаке — шаровая молния всё ещё пульсировала в воздухе, готовая обрушиться по первому сигналу. Но я чувствовал через нашу ментальную связь её такое же заинтересованное напряжение.
— Хорошо, — наконец произнёс я, тщательно подбирая слова. — Давай поговорим.
— Отлично, — он кивнул. — Позвольте предложить формат: моя группа отойдёт на пару десятков метров, а я подойду ближе. Так всем будет спокойнее.
Разумное предложение — достаточная дистанция, чтобы нейтрализовать возможность внезапной групповой атаки, но при этом его люди останутся в пределах видимости.
Я кивнул, соглашаясь с предложенными условиями. Неизвестный сделал едва заметный жест — и четверо Разрушителей, двигаясь с отточенной слаженностью, развернулись и отошли метров на двадцать пять-тридцать. Они сохраняли построение, позволяющее и защититься, и атаковать в случае необходимости, но всем своим видом продолжали демонстрировать мирные намерения.
Сам неизвестный сделал десять медленных, размеренных шагов в нашу сторону. Каждое его движение было плавным, открытым — никаких резких жестов или скрытых действий. Остановившись на разумной дистанции, он впервые посмотрел прямо мне в глаза:
— Прежде чем мы начнём, могу я рассчитывать на то, что этот разговор останется просто разговором? — его голос был спокоен и серьёзен. — Что независимо от его исхода, мне и моим людям будет позволено уйти живыми?
Он сделал короткую паузу и добавил:
— В свою очередь, я гарантирую, что мы не инициируем агрессивных действий. Никаких атак, никаких попыток обмана или предательства.
Предложение было честным и прямым. Несмотря на всю странность ситуации, я чувствовал в его словах искренность. Может быть, дело было в том, как он держался, или в том, как его люди безоговорочно выполняли его указания, но эмпатия подсказывала — этому человеку можно верить.
И всё же я медлил с ответом, тщательно взвешивая все «за» и «против». Дать такое обещание означало существенно ограничить наши возможности для манёвра. С другой стороны, если его предложение действительно окажется интересным…
Я медленно кивнул, принимая условия. Неизвестный тут же опустил руки, в которых всё ещё держал импровизированный белый флаг — кусок ткани с кривоватой надписью.
— У меня есть особая способность, — начал он без предисловий. — Пассивный навык, если говорить языком Системы. Я чувствую приближающуюся смертельную опасность. И не просто чувствую — за несколько секунд до её наступления вижу, как именно всё произойдёт.
Он говорил спокойно, словно рассказывал о чём-то обыденном, но я чувствовал, что каждое его слово тщательно выверено.
— Эта способность сохранила жизнь мне и моей команде сотни, если не тысячи раз. Да и не только нам — часто удавалось предупредить других об опасности. Она никогда не подводила, всегда показывает абсолютно чётко, что произойдёт.
Он сделал паузу, внимательно глядя на меня:
— И сегодня я увидел, как вы нас уничтожаете. Это было… впечатляюще. Вся операция заняла считанные секунды. У меня нет ни малейших сомнений в достоверности видения — мой навык никогда не ошибается.
В его голосе появились нотки профессионального восхищения:
— Я даже попробовал разыграть другой вариант — мы встретили вас во всеоружии, под максимальной защитой щитов, готовые к атаке в момент вашего появления… — он запнулся на секунду. — Кстати, что это было? Просто невидимость или какое-то пространственное перемещение?
Он тут же махнул рукой:
— Впрочем, неважно, можешь не отвечать. Суть в том, что даже в этом случае вы нас победили. Правда, — он слегка наклонил голову в сторону Киры, — в том варианте нам удалось ранить тебя. Кира, верно? И тебе, — он повернулся ко мне, — немного обожгло левую руку. Но это всё равно закончилось нашей полной гибелью.
Он развёл руками:
— Но это был просто эксперимент. На самом деле с самого начала мы планировали только встречу и переговоры. Никаких боевых действий.
В его словах чувствовалась абсолютная уверенность человека, привыкшего полагаться на свои способности. Такую уверенность нельзя подделать — она приходит только с опытом множества подтверждений.
Я внимательно наблюдал за его жестами, мимикой, позой — ничто не выдавало фальши или попытки обмана. Он говорил чистую правду, или, по крайней мере, то, что сам считал правдой. И его способность… это многое объясняло. Такой навык действительно бесценен для командира элитной группы.
Кира рядом со мной чуть расслабилась, хотя шаровая молния всё ещё висела в воздухе — теперь уже скорее как напоминание о наших возможностях, чем как непосредственная угроза. Через нашу ментальную связь я чувствовал её растущий интерес к ситуации.
Четверо его подчинённых, застывшие в отдалении, сохраняли идеальную неподвижность. Их дисциплина и выучка впечатляли — стоять вот так, полностью открытыми перед потенциальной угрозой, требовало незаурядной выдержки и абсолютного доверия к командиру.
— Допустим, — медленно произнёс я, тщательно подбирая слова. — В чём причина такого настойчивого желания переговоров?
Неизвестный слегка изменил позу — теперь он стоял более расслабленно, но в то же время его движения оставались выверенными и осторожными.
— Насколько я понимаю ситуацию, — начал он, — вы сейчас находитесь в положении, когда значительная часть сил Разрушителей брошена на ваши поиски. — Он перевёл взгляд на меня. — В первую очередь на твоё уничтожение…
Его глаза переместились на Киру:
— И твоё тоже, хотя это уже вторичная цель.
В его голосе появились нотки раздражения:
— После последних событий наш Главный… скажем так, окончательно потерял адекватность. Его действия становятся всё более непредсказуемыми и иррациональными.