— Ух ты, интересно, — я тут же активировал способность снова и увидел совершенно спокойную водную гладь — никаких кругов от брошенного камня.
— Видишь, — в голосе Виктора слышалось удовлетворение, — будущее зависит от настоящего. А теперь попробуй не погружаться в это состояние полностью, а просто как бы заглянуть в него.
Я непонимающе посмотрел на него, и Виктор начал серию упражнений.
— Закрой глаза, — инструктировал он. — Представь, что твоя способность — это не дверь, в которую нужно входить, а окно, в которое можно просто заглянуть.
Я попытался, но привычка полного погружения была слишком сильна. Эмпатия улавливала терпеливое спокойствие Виктора — он явно был готов к долгой работе.
— Попробуем иначе, — предложил он после нескольких неудачных попыток. — Смотри на воду и попытайся одновременно удерживать в сознании два образа — то, что видишь сейчас, и то, что может произойти через несколько секунд.
Я сосредоточился, пытаясь следовать его указаниям. Сначала получалось плохо — сознание упорно стремилось либо полностью погрузиться в видение, либо остаться в настоящем.
— Не торопись, — Виктор поднял небольшой камушек. — Я буду бросать его в воду, но в самый последний момент могу передумать. Попробуй уловить оба варианта развития событий, оставаясь в настоящем.
Мы повторяли это упражнение снова и снова. Иногда он бросал камень, иногда останавливался в последний момент. Постепенно я начал замечать, что могу удерживать какое-то странное промежуточное состояние — не полное погружение в видение, но и не полное присутствие в настоящем.
— Вот! — воскликнул Виктор, когда я в очередной раз почти поймал это состояние. — Ты почти ухватил суть. Это как периферическое зрение — ты видишь то, что происходит сбоку, не поворачивая головы.
Мы продолжали тренироваться. Виктор усложнял задачу — теперь он мог не только бросить камень, но и сделать что-то совершенно неожиданное. Например, подбросить его вверх или передать мне.
Через ментальную связь я чувствовал, что Кира, хотя и занята помощью в приготовлении ужина, внимательно следит за нашими упражнениями. Её интересовал этот новый подход к использованию способности.
— Самое сложное, — объяснял Виктор, — научиться не реагировать на увиденное будущее. Просто наблюдать, позволяя обоим потокам — настоящему и возможному будущему — течь параллельно.
После очередной попытки я почувствовал, что начинаю понимать, о чём он говорит. Это было похоже на расфокусированный взгляд, когда ты видишь сразу два изображения, но при этом осознаёшь оба.
— Когда освоишь это полностью, — продолжал Виктор, — сможешь воспринимать несколько вариантов будущего одновременно, не теряя связи с настоящим. Это невероятно полезный навык в бою — ты сможешь предвидеть различные варианты атак противника, оставаясь полностью в текущем моменте.
От костра донёсся аромат готовящегося мяса и голос Алексея, сообщающий, что первая партия почти готова. Но мы продолжали тренироваться — я чувствовал, что близок к прорыву в понимании этой техники.
Спустя полчаса интенсивных тренировок, когда сумерки уже начали окутывать долину, у меня наконец получилось. Это было удивительное ощущение — видеть текущий момент и одновременно улавливать на периферии сознания то, что может произойти в ближайшие несколько секунд. Непривычно, необычно, но невероятно интересно.
Эмпатия фиксировала удовлетворение Виктора — он явно был доволен результатами обучения.
Когда мы направились обратно к костру, Виктор неожиданно проверил мои новые навыки. Я уловил резкий выпад в мою сторону с попыткой сделать подножку. Тело среагировало автоматически — я отпрыгнул в сторону ещё до того, как атака началась.
Но Виктор лишь обозначил движение, даже не закончив выпад. На его лице появилась довольная улыбка:
— Ага, то есть ты, заметив мой отскок, остановился⁈
— Вот! — в его голосе звучало одобрение. — Теперь получается. Я действительно собирался приблизиться и сделать подножку. Но ты это предвидел, и я остановился.
Я чувствовал его искреннее удовлетворение результатом — похоже, я действительно схватил суть техники быстрее, чем он ожидал.
У костра нас ждал настоящий пир. Мясо, приготовленное на углях, источало восхитительный аромат — команда Виктора явно знала толк в походной кухне. Овощи, которыми нас снабдили в столовой, оказались очень кстати — они отлично дополняли основное блюдо.
Я заметил, как Семён умело раскладывает порции, добавляя к каждой щепотку собранных им горных трав — такое внимание к деталям говорило о настоящем знании кулинарного дела.
Алексей, орудуя самодельными щипцами, ловко снимал готовое мясо с прутьев, передавая его Марку, который занимался распределением порций. Их слаженные действия показывали, что подобные совместные трапезы были для них привычным делом.
Кира устроилась рядом со мной, и через нашу связь я чувствовал её удовольствие от происходящего — атмосфера получилась на удивление уютной и располагающей. Даже природа, казалось, способствовала этому — лёгкий вечерний бриз доносил свежесть от реки, а последние лучи заходящего солнца окрашивали скалы в тёплые тона.
Во время еды Виктор поднял важную тему:
— Завтра нужно будет обсудить несколько вариантов возможной диверсии, — он говорил негромко, но все внимательно слушали. — И ещё очень важно что-то придумать со связью.
Я кивнул, понимая всю серьёзность вопроса. Действительно, координация действий была критически важна для успеха операции, а стандартные средства связи могли быть ненадёжны или скомпрометированы.
Я чувствовал, как изменился эмоциональный фон присутствующих — все понимали, что за уютным ужином у костра скрывается подготовка к серьёзной операции. Даже Игорь, обычно самый разговорчивый из группы, стал задумчивым.
— У меня есть некоторые мысли по поводу связи, — негромко произнесла Кира, и я через нашу ментальную связь почувствовал, что она действительно что-то обдумывает. — Нужно будет завтра проверить одну теорию.
Виктор внимательно посмотрел на неё:
— Любые идеи сейчас на вес золота. Особенно от специалиста по молниям.
Остальные члены группы проявили интерес к этому обмену репликами — похоже, возможность установить надёжную связь беспокоила всех.
Семён, до этого молча занимавшийся своей порцией, неожиданно добавил:
— А ещё нужно продумать пути отхода. На случай, если диверсия пойдёт не по плану.
Его практичный подход встретил одобрительные кивки — группа явно привыкла учитывать все возможные варианты развития событий. Это лишний раз подтверждало их профессионализм.
Ужин продолжался, но теперь разговоры стали более деловыми, хотя и не менее дружелюбными. Каждый понимал — завтра предстоит серьёзная работа, и нужно использовать это время для отдыха и восстановления сил.
После утреннего чая мы с Виктором вернулись к тренировкам. Его подсказки оказались неоценимыми — он помог понять, как удерживать это необычное состояние предвидения практически в фоновом режиме. К моему удивлению, с моими характеристиками это оказалось вполне выполнимо — даже без дополнительной подпитки энергией от «батарейки» я мог часами находиться в состоянии, когда на периферии сознания постоянно проигрывались различные варианты ближайшего будущего.
Было видно, что Виктор искренне радовался моим успехам. Он явно был доволен тем, как быстро я осваиваю новую технику.
— Сейчас самое важное, — объяснял он, наблюдая за моими тренировками, — как можно дольше и чаще держать этот режим. Твоё сознание должно привыкнуть к одновременной обработке двух потоков — текущей реальности и гипотетического будущего.
Это действительно было очень интересное ощущение. Словно смотришь одновременно двумя парами глаз — одни видят то, что происходит сейчас, другие улавливают смутные образы того, что может произойти в следующий момент.