— Если зомбаки не припрутся, — ответил я, доставая очередную банку колы. — Но да, неплохо. Эти ребята знают, как выживать.
Люди Рика действовали молча, общаясь жестами — привычка, въевшаяся за годы под звуковыми волнами. Мужчины таскали доски и металл, укрепляя периметр заправки. К вчерашним заграждениям добавили ещё два ряда — шины, обломки машин, даже старые холодильники из подсобки пошли в дело, образуя стену, способную остановить не большую толпу зомбаков. Женщины сортировали лут, раскладывали консервы и воду, а несколько парней, вооружённых инструментами из шиномонтажки, приколачивали перегородки внутри здания. Заправка была двухэтажной, и места хватило всем с запасом. Первый этаж разделили на «комнаты» с помощью ящиков и тканей, а второй превратили в спальни, где уже появились матрасы, вытащенные из старых грузовиков.
Я иногда вставал, чтобы помочь. Мой Фортификатор оказался очень полезен. Когда один из парней пожаловался, что стена из шин шатается, я подошёл, приложил руки и сплавил их в монолит, добавив обломки бетона для прочности. Камень и резина слились в нерушимую преграду, и парень, посмотрев на результат, только присвистнул.
— Это что, магия? — спросил он, вытирая пот.
— Типа того, — хмыкнул я. — Система видать любит, когда мы строим.
Кира, заметив это, передала по мыслесвязи:
— Артём, ты прям инженер. Может, останешься с ними крепости строить?
— Очень смешно, — ответил я, возвращаясь к ящикам. — Лучше следи за горизонтом. Мобы не любят, когда мы расслабляемся.
Она фыркнула, но при этом оглядела все вокруг, всматриваясь в поле и лес вдали. Пока всё было чисто, и я позволил себе немного расслабиться, наблюдая за работой. Шиномонтажка, примыкавшая к заправке, оказалась кладезем инструментов. Гаечные ключи, домкраты, тиски, прессы — все что не подразумевало использование электричества — все пошло в ход. Одна из женщин, с прокачанной алхимией, смешивала какие-то травы из лута, превращая их в мази для ран. Дети — их было с десяток — помогали таскать мелкие вещи, и вся эта суета создавала ощущение, что анклав не просто выживает, а строит новую жизнь.
Дважды за день я брал Рика на прогулку на Небокрыле. Первый раз мы полетели в сторону города, который виднелся на горизонте. Поднявшись на пятьсот метров, я направил питомца к серым очертаниям, но через полчаса, не долетев и до половины пути, прикинул, что Небокрыл устанет и придется ждать пока он отдохнет.
— Слишком рискованно, — сказал я, перекрикивая ветер. — Город — это всегда засада. Зашли туда разведку, когда обустроитесь. — Рик кивнул, соглашаясь.
— Тогда назад, — кивнул я, разворачивая Небокрыла. Моя картография, хоть и не такая прокачанная, как у Рика, фиксировала дороги и холмы, добавляя их в интерфейс. Мы вернулись к заправке, и я заметил, что периметр стал ещё крепче — кто-то даже вкопал металлические колья, превращая стену в подобие частокола.
Второй полёт был к пляжу, где мы с Кирой отдыхали. Океан — или море, кто его разберёт — раскинулся под нами бирюзовой гладью, волны лениво накатывали на песок. Рик, вцепившись в Небокрыла, смотрел вниз с восторгом.
— Красота, — выдохнул он. — Сюда надо сходить как-нибудь. Если зомбаки не помешают.
— Не помешают, если держать их на расстоянии, — ответил я, направляя питомца в широкий круг. Рик фиксировал побережье, отмечая в интерфейсе ручьи и тропы. Его картография работала как часы, и я видел, как его глаза бегают, запечатляя каждый ориентир. Через полчаса мы вернулись, приземлившись у заправки под восхищённые взгляды детей, которые сбежались посмотреть на Небокрыла.
Весь день был в вялой суете, но тем не менее, я провёл, теребя наруч и проверяя интерфейс в надежде, что Модуль-17 наконец выйдет на связь. Но этот абонент был не абонент — его иконка в чате оставалась серой, будто он растворился в межпространстве. Я обновлял чат каждый час, но результат был тот же: тишина. Система, как всегда, играла с нами, подкидывая загадки без ответов. Кира, заметив моё раздражение, только хмыкала, жуя очередной батончик и наблюдая, как люди Рика превращают заправку в крепость. Я между заходами в помощи фортификатором и полетами на Небокрыле, сидел на ящике у входа заправки, тайно надеясь, что сейчас выскочат зобми и будет на ком выместить злость на Модуль-17. Но день прошёл спокойно — ни зомбаков, ни сюрпризов от Системы. Только шорох ветра и гомон анклава, который настойчиво продолжал молча строить свою новую жизнь.
К вечеру, когда солнце начало клониться к горизонту, мы с Кирой устроились у костра, разведённого во дворе заправки. Похлёбка, которую сварганили люди Рика, пахла неожиданно вкусно, и я даже пожалел, что моя кулинария в интерфейсе — просто пустое слово без уровней. Кира задумчиво потягивала колу.