- Сбросить скорость, следовать вместе с потоком! Эдгард, проверь толщину глыбы, сними анализ породы! Дмитрий, напряжение сбрасывай постепенно! Не приближайся к стенке и так нечем дышать. Где зам.?
- Здесь! - раздался голос из темноты.
- Доложите обстановку.
- Теплозащита выходит из строя, есть утечка кислорода, защита не работает, внешняя обшивка «болтается клочьями» - голос приближался, и он отчетливо появился из темноты.
- Выглядит молодцом, - заметил капитан, переведя взгляд на друга склонившегося над ним. Пальцы Кларка были в мед.изоляторах, он был как всегда спокоен, поправляя головные изоляторы МИЛОВА.
- Так и есть,- промелькнуло в голове,- чёртова санитарная дверь,заклинила,надо же... .
- Капитан, глыба не поддаётся измерение, сильно экранирует, состоит из металлических примесей. - доложил Кларк, оторвав взгляд от приборов.
В салоне было нестерпимо душно.
- Промедление для нас гибель, - подумал Дмитрий и повёл бот медленно в выемку.
- Немедленно бластер! - вскричал капитан, понимая действия стажёра. Лейтенант протянул своё оружие, которое постоянно носил при себе.
- Эдгард, разряди его в систему уничтожения!
- Сделай малый луч.
"Операцию" медик провёл быстро.
- Восемьдесят три метра, дальше метеоритный дождь.
Дмитрий постепенно включал поле. Выемка увеличивалась, потоки лавы подогревали и без того горячие стены.
- Все по местам, приказываю всем пристегнуться и подсоединиться к одному кислородному баллону, остальное в «поле», дышать через раз-два. Возможно, и его придётся отдать. Дмитрий, вперед!
Натужено гудели двигатели, выбиваясь из последних сил, прослушивались перебои. К экрану всё ближе и ближе приближалась выемка, защитное поле не справлялось с породой, шли последние секунды и метры. В помещении стало совсем темно, послышался голос Дмитрия:
- Внимание! Иду на таран!
Яростно взвыли двигатели, последовал сильнейший толчок, скрежет, всё закружилось, закувыркалось, из глаз полетели искры. Дмитрий потерял сознание. От резкого запаха нашатыря он пришёл в себя. Егo умышленно качнул в баллон Кларк.
Дмитрий открыл экран, в отсек ворвались блики света от "дождя", начавшего яростное нападение на корабль.
- Скинь поле, - предупредил капитан. В салоне стаю холодать.
- Приехали на другой полюс, - заметил медик, беря с аварийного ящика элементы для скафандров, - устарело, но что поделаешь, приходится…
- Более – 20 не будет, - доложил Файницкий.
- Шлемы не одевать, связь не работает, - отдавал распоряжение капитан, - Дмитрий! Как у тебя в академии шло звездоплавание в практике?
- На «отлично», особенно, на тренажёрах.
- Понимаешь, что в твоих руках судьба бота?
- Да.
- Командир, почему не я? - раздался голос зама.
- Ваше дело следить за состоянием корабля, да и нервишки ни к чёрту!
- Я назначаю Вас пилот Кларк, - взвизгнул лейтенант.
- Отставить! - прошептал капитан, теряя сознание.
- Разговаривать ему нельзя. Кровоточат раны, кислород на исходе, - говорил Кларк, вытаскивая из переходника свою кислородную нить,
- Состояние критическое, прошу и Вас сделать тоже.
- Кларк! К управлению! - сказал Файницкий, подходя к нему.
- Не имею права, состояние командира в опасности.
Корабль трясло от мелких частиц, воздух в помещении был разряжен, от горячего дыхания из нитей выделялся пар, который оседал капельками влаги на рычагах управления. Метеоритная пыль переходила в более ощутимые осколки. На экране появились силуэты глыб.
Дмитрий спокойно следил за экраном, но спокойствие это было внешним. От кислородного голодания кружилась голова. С каждым глотком разряженного воздуха казалось, что силы вот-вот покинут его, но что-то внутреннее держало и крепило. А между тем бот шёл на столкновение с огромным осколком. Последовал очень сильный толчок. Всё перевернулось и опять замелькало, закружилось.
Дмитрий задыхался, но последним усилием выправил курс, кусок глыбы отдалился и бот прошёл в лабиринт.
Файницкий взволновано, что-то про себя бормоча, переходил на истерику. Кларк опомнившись от удара, стал приводить в чувство Милова.
Капитан открыл глаза. Кларк внимательно глядя на экран, к которому приближались новые глыбы, прикоснулся к одному ему известному сенсору. В салон ворвалась "Героическая" Бетховена.
Потоки ярких вдохновлявших звуков били в самое сердце, заставляли организм сопротивляться, заставляли жить, помнить о большой ответственности, о большой космической работе. Дмитрий слушал не дыша, сосредоточившись, забыв о всех несчастьях, о всех потребностях. Его организм, его мозг перестраивался на ходу. Для него ничего не существовало, кроме "осколочного лабиринта" и музыка. Бетховен творил и работал вместе со «звёздным капитаном».
- Выключите немедленно! - бесновался лейтенант:
- Это противоречит Уставу, выключите немедленно, это отключает и без того отключенный мозг, это рвёт и без тот натянутые нервы... .
Он переходил на крик.
- Эдгард, подай мне пожалуйста бластер, - попросил капитан.
Медик исполнил просьбу.
- Эдгард, я открываю карты. Это система которую нам ввёл Совет для испытания,
- Я не понимаю, о чём Вы. капитан?!-
- Ты когда-нибудь слышал о Файницком? -
- Нет,-
- Я тоже, и пришёл к выводу. Нам подсунули робота. Они вышли в серийное производство, в его поступках я вижу закономерности, аналитическую точность и "святое" почитание инструкций.-
- Но он как человек! - смотря в упор на лейтенанта, который кидался от стенки к стенке в поисках секретного тумблера акустической системы, ответил Кларк.
- Он же поддаётся нервным расстройствам?
- Нет, это не нервное расстройство, это строго выполнения програм¬мы, которая в нём заложена.
Лейтенант обнаружил источник звука и стараясь отключить его, отрывал подшивку.
- Лейтенант, назад! Я Вам приказываю, не смейте!
- Это противоречит всем правилам и Уст... - произнёс, пытаясь добраться до системы лейтенант, но пошатнулся и упал.
Капитан выронил уже совсем не нужный бластер и отключился... .
Милов открыл глаза. Он лежал в светлой, уютной комнате. От резкости яркого солнышка прищурился и перевернулся на другой бок к щитку.
- "Воздух", - прочитал он, -
- Попробую, может можно!
В палату ворвался свежий, хвойный воздух с пением птиц, с задумчивым шумом лесного потока.
- Красиво! - блаженно закрыл глаза пилот.
Дверь плавно открылась, и Милов увидел своего учителя, командующего сторожевой
службы, Веселова.
- Как дела Валера? - начал с улыбкой разговор Веселов.
- Я знаю, уже на поправку, Лежи, лежи! - заметил движение пилота учитель,
- Как там? Что с Эдгардом, Димой, с Вашим новым достижением Робототехники, Файницким? – забросал его вопросами астронавт.
- Про Вас уже легенды сложили, - продолжал с улыбкой старый космонавт, - Эдгард, уже хорошо, медики выпустили на «волю», готовит вашу "посудину” к дальнейшим "плаваниям”. Дмитрий, же находка для современной космической науки, это научная загадка, это человек скорого будущего, который может отключиться от всего и выполнить задачу. Это он встретил подоспевшую помощь, помог Вас перенести к спасателям, а сам после двух дней наблюдения был выписан и предоставлен к награде, мечта его сбылась. Он зачислен в состав Межзвёздного экипажа в экспедицию к звезде альфа Центавра. А что касается Файницкого, то это не робот, а человек.
- Как человек, неужели я ошибся? - вскочил пилот,
- А что же за система была тогда на корабле и в каком состоянии лейтенант?
- Успокойся и ложись, Валера, лейтенант уже давно на ногах, ему повезло, бластер был разряжен, ошибка вышла в ЦСУ. Он отстранялся от полетов, а система наша, которую мы дали Вам на испытание, не сработа¬ла, потому, что была разбита при первом же столкновении с метеоритом.
Пилот помрачнел:
- Старею, не смог отличить человека от машины, чуть его жизни не лишил.
- Валера, ты действовал согласно выполняемой задачи и условий.
- Не успокаивайте меня, пусть это останется на моей совести.
- И всё-таки как больно смотреть на людей, которым свод правил и законов заменил голову, а за Уставами они пытаются спрятать свои ограниченности... .