- А теперь три милые девушки помогут мне исполнить наш хит! – Кричит солист и делает шаг к нам. Кто-то из охраны легким движением скидывает с моей головы капюшон, ведь он смотрится не красиво на экране. Мысленно я матерюсь, потому что не хочу находиться на этой сцене, не хочу петь и тем более привлекать к себе внимание.
О… Этот взгляд… Будто мне в кожу втыкается миллион маленьких иголок. Презрение? Ненависть? Я даже не могу понять, чего больше в этих красивых глазах. Удивительно, но Метеорит узнает меня сразу. Он задерживается взглядом на мне, но продолжает выступление. Выдержки ему не занимать. Хотя, о чем я говорю, сколько лет он уже на сцене? Я выдыхаю, надеясь сразу же после концерта скрыться, но как только спускаюсь со сцены, меня вежливо просят пройти с охраной.
- Зачем? – Уточняю я.
- Нам нужно убедиться, что вы не представляете опасности, - мне даже отвечают вполне спокойно. Пытаюсь припомнить, не получил ли тогда парень судебное решение о запрете приближения. Но вроде бы такого не было. Инцидент замяли тихо. Не хотелось бы загреметь в психушку по чистой случайности. Тем более, что тогда мне удалось обойтись без официальных записей. Для большинства людей я осталась нормальной, спасибо той девочке Марине и Олегу – главе частной психосоматической клиники. Они буквально спасли меня.
До конца концерта я сижу в палатке охраны, на выходе из которой стоят двое абмалов. Прелесть, что сказать. Отлично провожу праздник, как ни крути. Кидаю подругам сообщение, что уехала домой, так как не нашла их в толпе. Ну не рассказывать же им о своей повернутости? Бывшей повернутости. Сейчас я нормальная, прошлое уже давно позади. И мне совершенно не хочется афишировать тараканов, от которых удалось избавиться.
- Привет, - отрывает меня от залипания в телефоне голос Метеорита.
- Добрый вечер, - вежливо и сдержано отвечаю я. Все же тыкать ему будет не красиво, мы совершенно чужие люди. А те идиотские инциденты давно прошли.
- Что ты забыла на моем концерте? Я думал все закончилось еще после того случая, - кривится парень, будто съел что-то кислое. Могу понять его, хотя чего ему стоило проявить хоть каплю вежливости…
- Это случайность, - пожимаю я плечами. – Можете отпустить меня? Ваши охранники весьма грубо притащили меня сюда. А мне бы хотелось вернуться домой.
- Да неужели, после всех тех приколов, я поверю, что ты совершенно случайно оказалась на сцене, да еще и рядом со мной? Ты больная на всю голову. Так какого ты притащилась опять? Опять будешь кидаться на людей и пытаться их убить? Или что-то новенькое в этот раз? Может меня пристрелить решила? Хрен пойми, что у тебя в башке.
Грубо. Обидно. Но в какой-то мере справедливо. Ведь тогда я была больной на всю голову малолеткой. Только теперь-то все изменилось. И слушать все это сейчас – дико неприятно. Стараюсь не нервничать и отстраниться от ситуации.
- Вы меня больше не увидите, - обещаю я спокойно, вставая и направляясь к выходу.
- Я бы предпочел прямо сейчас отправить тебя в психушку или тюрьму. Так что не уверен, стоит ли тебя выпускать? Может вызвать копов для малолетней маньячки?
Ну знаете, это уже ни в какие рамки не лезет. Разве не положено давать людям второй шанс? Разве этот красавчик никогда не ошибался? Да ни за что на свете не поверю, что он такой уж идеальный, каким хочет казаться.
- Знаете, что? Иди вы на хрен, уважаемый Александр, - шиплю я, злясь. Нужно иметь хоть какие-то границы. – Мне вы не сдались вообще. Подруги притащили погулять, а дальше череда долбанутых нелепостей. Вашим фанаткам плевать кого тащить, лишь бы пробиться на сцену, поближе к их «незабвенному».
Зачем я оправдываюсь? Он все равно не будет слушать мою версию событий. Для него я все та же маленькая прилипала, которая чуть не пришибла его подругу.
- И я должен тебе верить? Ты помнишь вообще, что чуть не убила человека из-за своей повернутости?
- Помню! – Громко заявляю я, вынуждая охранников обернуться. – Спасибо, что тыкаете носом. Да как я вообще могла фанатеть с такого козла?! Выпустите меня немедленно! Иначе я буду кричать. Вызывайте полицию, кого хотите. Прошлое в прошлом, сейчас же вы насильно удерживаете меня в палатке! Либо выпускайте, либо будем разбираться по-другому.
Да, мои нервы на пределе. Я всю долбанную жизнь должна расплачиваться за детские ошибки? Не собираюсь. Видеть я не хочу ни группу, ни их вокалиста. Никого вообще. Не видеть, не слышать, не вспоминать.