— Прости за беспокойство, — начала Лори.
— Беспокойство? Какое же это беспокойство? Это счастье — тебя слышать.
— Помню, я говорила тебе, что буду ждать твоего звонка, но тут кое-что произошло, Джек. И мне нужно, чтобы ты приехал сюда, в ОГСМЭ.
— Неужели там так скучно, что тебе нужен веселый собеседник? — пошутил Джек. Он сказал еще что-то, но Лори оборвала его:
— Будь добр, попридержи свое остроумие! Роджера Руссо привезли утром как неопознанную жертву убийства. Его застрелили минувшей ночью в Центральной манхэттенской больнице.
— Я сейчас буду, — сказал Джек.
Медленно положив трубку, Лори поставила локти на стол, обхватила голову руками и закрыла глаза. Начиная с той самой роковой ночи в квартире Джека, когда она не могла уснуть, ее жизнь будто вышла из-под контроля. Ее словно бросало из одного водоворота в другой. Она слышала, как у нее за спиной Лу говорил с кем-то из своих подчиненных. Он велел им опечатать кабинет доктора Роджера Руссо и навести справки о докторе Надже.
Убрав руки от лица и выпрямляясь, Лори невольно застонала. Она еще не успела в полной мере осознать потерю Роджера, но сейчас могла позволить себе разрыдаться. Она взяла трубку и набрала номер Келвина. Трубку взяла его жена, потом Лори услышала его голос.
— В чем дело? — недовольным тоном поинтересовался Келвин. Он не любил, когда его без особой нужды беспокоили дома.
— Боюсь, что дел несколько. Начну с наиболее важного. Правда, я не совсем представляю, как об этом сказать.
— Лори, мне не до шарад. Просто скажите мне все, что нужно.
— Хорошо. Я на девяносто девять процентов уверена, что руководитель медицинского персонала Центральной манхэттенской, мой друг, с которым я конфиденциально говорила о своей версии, лежит в настоящий момент в секционном зале на столе для проведения вскрытия. Его застрелили минувшей ночью в больнице и обнаружили этим утром в холодильнике анатомички.
Несколько секунд Келвин не произносил ни слова. Если бы она не слышала его дыхания, Лори могла подумать, что их разъединили.
— Почему вы уверены не на все сто процентов? — наконец спросил Келвин.
— У трупа отсутствуют голова и руки. Тот, кто это сделал с ним, не хотел, чтобы его опознали.
— Так его привезли как Джона Доу?
— Совершенно верно.
— А как вам удалось опознать его?
— По довольно необычной татуировке.
— Полагаю, это дает основание предположить, что этот человек был для вас кем-то большим, чем просто другом.
— Он был другом, — упрямо повторила Лори. — Хорошим другом.
— Ладно, — ответил Келвин, меняя тему. — Насколько я вас знаю, вы наверняка отнеслись к этому как к лишнему подтверждению вашей версии о серийном убийце.
— На это есть основание. Вчера утром я рассказала доктору Руссо о случаях в Куинсе и предложила составить список сотрудников, перешедших в Центральную манхэттенскую из больницы Святого Франциска. Ночью он оставил мне сообщение, в котором говорилось о том, что он составил список подозреваемых и собирался с ними побеседовать.
— Полиция этим занимается?
— Несомненно. Здесь сейчас детектив Лу Солдано, и он разговаривает со своими людьми в Центральной манхэттенской.
— Думаю, вам самой не стоит производить это вскрытие.
— Мне это и в голову не приходило. Джек уже едет сюда.
— Джек не является вторым дежурным.
— Я знаю. Я подумала, что, помимо проведения аутопсии, он мог бы оказать мне моральную поддержку.
— Хорошо, — сказал Келвин. — Вы уверены, что хотите остаться на дежурстве? Я мог бы найти вам замену на эти выходные. Могу себе представить, в каком вы состоянии.
— Да, мне действительно тяжело, но я предпочитаю остаться.
— Смотрите сами, Лори, я не настаиваю. Однако хочу четко определить позицию ОГСМЭ относительно вашей версии. Как я уже говорил, мы здесь ясновидением не занимаемся. Доказательств того, что этих ваших пациентов убили, нет. Мы с вами понимаем друг друга? Я должен быть в этом уверен, потому что мне бы очень не хотелось, чтобы вы общались с журналистами. Ставки очень велики в этом деле.
— Этим утром моя «серия» пополнилась еще одним случаем, — сказала Лори. — Тридцатисемилетняя женщина, в полном здравии. Итак, уже восемь в одной только Центральной манхэттенской.
— Эти цифры не собьют меня с толку, да и вас тоже не должны сбивать. Меня может убедить только токсикология. В понедельник я попробую поднажать на Джона, чтобы он постарался.
«Да, от этого будет много пользы», — с горечью подумала Лори, зная, сколько усилий уже было на это потрачено.