– Ну-ну. – Семен Сергеевич усмехнулся. – Ты же знаешь, Звягинцев, твое желание для меня закон. Так что будешь работать, пока ноги держат и котелок варит. Кстати насчет ног, что там у нас со связями погибшей? Выяснили что-нибудь интересное?
Звягинцев взял со стола папку, которую сам же и принес, раскрыл ее и положил себе на коленки.
– Доли Гордина была сотрудницей радиостанции «Свободная волна». Слыхали про такую?
– Еще бы, – кивнул Семен Сергеевич. – Еще с советских времен. Американская?
– Ага. Только у них и русская служба есть. И свое бюро в Москве. В нем-то наша овечка Долли и работала.
Семен Сергеевич поморщился:
– Не будь циником, Звягинцев. При чем здесь овечка?
– Да это я так, шеф, к слову. Ладно, идем дальше. Руководителем московского бюро радио «Свободная волна» является небезызвестный вам Зелек Александрович Шустов.
– Постой, постой... Это не тот ли, который ведет на телевидении передачу... Как, бишь, она называется...
– «Участник событий», – подсказал Звягинцев.
– Точно. Только на кой черт ему сдалась эта передача, если он и так имеет неплохие дивиденды со своего радио?
– Ну, во-первых, радиостанция принадлежит не ему, – деликатно заметил Звягинцев. – А во-вторых – амбиции. К тому же... Вот представьте, захочет наш Зелек Шустов баллотироваться в депутаты или там еще куда. Для того чтобы победить на выборах, кандидату желательно иметь узнаваемую физиономию. Вот он ее и раскручивает по ящику.
– Да, – вздохнул шеф. – Голубой экран – штука сильная.
– И не говорите, Семен Сергеич. Посильнее «Фауста» Гете, как заметил Иосиф Виссарионович!
Шеф нахмурился:
– Хватит сыпать цитатами. Давай дальше.
– Руководит русской службой некий Юлий Семенович Леонидов, – доложил Звягинцев. – Личность тоже небезызвестная.
Начальник в ответ лишь кивнул.
– Дальше – больше, – продолжил Звягинцев. – Директором «Свободной волны» является американский гражданин Стивен Кросс. А наша Доли Гордина приходится ему – не падайте со стула – женой.
Звягинцев сделал паузу, чтобы насладиться произведенным эффектом. Но на начальника сие важнейшее сообщение никакого видимого эффекта не произвело.
– Ничего удивительного, – пожал он плечами. – Мало ли кто и куда пристраивает свою жену.
– Вы вот, однако, на мое место свою жену не посадите, – огрызнулся Звягинцев.
– Ну у тебя и самомнение, – усмехнулся в ответ Семен Сергеевич. – Сдалось ей твое место как собаке пятая нога.
Звягинцев насупился.
– Ладно, Сан Саныч, не горюй. Какие твои годы. Может, еще и до моего креслица доберешься.
– Это уж как пить дать, – согласился следователь.
– Ладно. Хватит подколок. Какое отношение имеют перечисленные тобой лица к убийству Гординой?
Звягинцев тяжело вздохнул.
– Похоже, никакого. А если и имеют, то нам об этом ничего не известно. Мотивов мы никаких не раскопали.
– Ты был в московском бюро этой самой «Свободной волны»?
– Так точно. Встретился и с Шустовым, и с сослуживцами. С Леонидовым вот только не удалось. Он сейчас в командировке.
– Ну и чего говорят?
– Ничего особенного. Не участвовала, не привлекалась. С коллегами отношений не портила, хотя язычок у бабы, говорят, был острый. Многим от нее доставалось. Бывало, что и скандалила и на три буквы публично посылала.
– Вот, – расплылся в улыбке начальник. – А говоришь – нет мотива.
Звягинцев криво усмехнулся и махнул рукой:
– Да ладно вам, Семен Сергеевич. Мало ли кто кому чего скажет в запальчивости. Это еще не повод для того, чтобы нанимать киллера.
– Вообще-то обычно за это не убивают, – согласился шеф. – Если только не пьяная разборка. Но мир сложен, Сан Саныч... Мир сложен...
Семен Сергеевич достал из кармана платок и вытер пот со лба. Спрятал платок обратно в карман, протянул руку и нажал на кнопку вентилятора, стоящего на столе. Лопасти с тихим гулом завертелись, и лицо Семена Сергеевича прояснилось.
– Что с ее работой? – спросил он Звягинцева, с удовольствием подставляя потное лицо под поток прохладного воздуха. – Может, какое-нибудь журналистское расследование?
Звягинцев с завистью посмотрел на вентилятор и пожал плечами.
– Да нет. Она редко занималась журналистикой. В основном менеджерская работа. Разные там связи с VIP-персонами, переговоры и тому подобное.
– Финансы?
– Нет. К финансам она никакого отношения не имела. Я же говорю – чисто менеджерская работа.
С лица Семена Сергеевича сошла краснота. Но и улыбка куда-то улетучилась. Он нахмурил косматые брови и строго спросил:
– Есть какие-нибудь версии?
– Пока нет, – вздохнул Звягинцев. И тут же добавил: – Работаем, шеф, работаем...
– Плохо работаете, – небрежно обронил Семен Сергеевич. – Боюсь, что одним «глухарем» в нашем курятнике станет больше. Ладно, иди работай.
Следователь поднялся с кресла, козырнул и быстрыми шагами вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Оставшись один, Семен Сергеевич достал из ящика стола флакончик с валидолом, вытряхнул одну таблетку и положил ее под язык. Повернулся к окну, посмотрел на проплывающие по небу облака и грустно сказал: «Скоро лето».
Глава четвертая
– Тихо, Гиточка, кажется, я дозвонилась.
Высокая, худощавая и прямая, как палка, Фира Гордина поплотнее прижала к уху телефонную трубку и, посмотрев на сестру, поднесла к губам сухой, тощий палец.
– Сделай громкую связь, Фира, – попросила Гита Гордина, сложив руки замочком в немой мольбе.
В отличие от рыжеволосой и поджарой Фиры, Гита была полнокровной и румяной, а ее черные волосы отливали синевой. Над пухлой верхней губой Гиты пробивались маленькие усики. Походка ее была грузной, а взгляд тусклым, что в общем-то неудивительно для женщины, которой недавно перевалило за полтинник.
– Алло, здравствуйте! Это межрегиональная прокуратура центрального округа Москвы?.. Могу я поговорить с Семеном Сергеевичем Вороновым? Что значит – кто? Клиентка... Ну если вы так настаиваете – Фира Гордина... Да, так и передайте... Ага... Ага... Жду...
– Фирочка, громкую связь! – напомнила Гита.
Фира кивнула и нажал на кнопку.
– Слушаю, – произнес хрипловатый мужской голос.
– Это Семен Сергеевич?
– Он самый.
– Фира Гордина вас беспокоит. Семен Сергеевич, я по поводу моей погибшей сестры – Доли Гординой. Что-нибудь стало известно?
В трубке воцарилось молчание. Прошло не меньше пяти секунд, прежде чем Воронов снова заговорил:
– Фира Абрамовна, тут такое дело... В общем, вы не расстраивайтесь, но похоже, что дело вашей сестры будет... отложено.
– Что-о? – Трубка задрожала в руке Фиры. Тонкие губы поджались. – Что это вы такое говорите, дорогой мой? Как это – закрыто? Вы что, нашли убийцу?
– В том-то и дело, что нет. Дело приостановлено в связи с нерозыском обвиняемого.
– Извините меня, дорогой Семен Сергеевич. Может, я чего-то не понимаю, но ведь, кажется, искать убийцу – это и есть ваша работа. Вы что же, отказываетесь выполнять ваши прямые служебные обязанности?
– Фирочка, умоляю тебя, повежливей, – тихо проговорила волоокая Гита. На ее длинных темных ресницах поблескивали слезы.
– Видите ли, дорогая Фира Абрамовна, – проскрежетал Воронов, – дело было возбуждено больше двух месяцев назад. И до сих пор у нас нет никаких реальных продвижек.
– Да, но у вас же должны быть эти... как вы их там называете...
– Версии, – тихо подсказала Гита. – Они их называют версии.
– Версии, – громко повторила Фира вслед за сестрой.
– Версий было много, – вздохнул Воронов. – Но ни одна из них себя не оправдала. Скорей всего, это действительно было убийство с целью ограбления. Убийцы выпотрошили сумочку вашей сестры и умело замели следы.