В какой-то момент качка стала чуть более предсказуемой. Резкие броски из стороны в сторону сменились плавным, но мощным подъемом на волну и таким же стремительным падением вниз. Это означало, что Финнеган, скорее всего, сумел поставить шхуну по ветру или нашел какой-то безопасный курс.
И действительно, спустя, как мне показалось, целую вечность, сквозь шум бури я расслышал новые звуки — скрежет якорной цепи. Шхуна перестала проваливаться в бездну, ее движения стали короче, резче — нас держал якорь. Мы где-то встали. Но где?
Я умылся, выбрался из каюты. В коридоре было пусто, лишь тускло горела дежурная лампа, раскачиваясь в такт волнам. С трудом удерживая равновесие, я добрался до трапа, ведущего на мостик.
Капитан Финнеган стоял позади рулевого, весь мокрый, уставший. Рядом находился — первый помощник Ларс Хансен, такой же мокрый и сосредоточенный.
— Укрылись, Итон! — крикнул мне Калеб, перекрикивая ветер, который все еще завывал снаружи, хоть и не так яростно. — Роуз Бэй. Не самое уютное место, но переждать шторм хватит. Хорошо встали, якорь зацепил и держит.
Я подошел к иллюминатору рубки. Сквозь пелену дождя и брызг едва угадывались темные, скалистые берега. Ни огонька, ни признаков жилья. Дикое, суровое место. Волны все еще бились о борт, но уже не с такой яростью.
— Хорошая работа, Калеб, — я с трудом выдавил слова благодарности. Горло пересохло.
— Работа еще не закончена, — помрачнел капитан. Он кивнул на переговорную трубу, ведущую в машинное отделение. — Плохие новости.
Сердце неприятно екнуло.
— Что еще?
— Вода в трюме. Помпы пока справляются, но…
Капитан пожал плечами.
— Течь? — спросил я, чувствуя, как холодеют руки.
— Похоже на то. Какая-то старая трещина разошлась. Где именно — пока неясно. И одна ли она — тоже.
Я выругался сквозь зубы. Этого еще не хватало! Купил судно, называется. Проверенное.
— Насколько все серьезно?
— Нам нужен док, Итон. Срочно.
Я потер виски. Голова снова разболелась.
— Черт побери! — не сдержался я. — Ну что за полоса невезения! Сначала этот паршивец Артур, потом шторм, теперь течь! Это просто…
Я махнул рукой, не находя слов. Подошел к карте, разложенной на штурманском столе. Чтобы я в ней еще понимал. Мешанина островов вдоль берега.
— Что тут у нас, в этой Роуз Бэй? Есть тут порт или причал какой?
— Здесь? — Калеб усмехнулся. — Ты посмотри вокруг. Сюда только китобои заходят иногда, временная стоянка. Ни дока, ни мастерских. Ни-че-го. Нам нужно в нормальный порт.
Он склонился над картой вместе со мной, водя мозолистым пальцем по изрезанной линии побережья Британской Колумбии.
— Так… Виктория далеко, да и идти против ветра придется, когда шторм стихнет. Вот. Ближайший — Ванкувер.
Он ткнул пальцем в точку на карте.
— Миль триста-четыреста отсюда, не больше.
— Ванкувер… Это уже Канада? — Я прикинул в уме. Таможня, сборы… Еще расходы. Или удастся избежать? Вроде бы у нас «мэй дэй». Должны пустить в порт и без бюрократии.
— Да. Провинция Британская Колумбия.
— Выбора нет. Идем туда, Калеб. Как только шторм позволит.
— Будет сделано, Итон. — Капитан кивнул. — Дам команду готовиться. Как только ветер стихнет и волна уляжется — снимаемся с якоря. Дай Бог, дотянем.
Шторм утих так же внезапно, как и начался. К утру ветер сменился на легкий бриз, тучи разошлись, выглянуло весеннее солнце. Океан успокоился, лишь тяжелая, длинная зыбь напоминала о недавней буре. «Северная дева» все еще стояла на якоре в пустынной бухте Роуз Бэй.
После завтрака, на который, наконец, удалось поесть горячего, мы снялись с якоря и медленно, осторожно пошли на к Ванкуверу. Паровую машину запустили на малых оборотах — Финнеган берег уголь. Шли медленно, мили тянулись бесконечно. Помпы продолжали мерно стучать, откачивая воду из трюма. Настроение на борту было невеселым. Все понимали — незапланированный заход в канадский порт и ремонт съедят не только время, но и немалые деньги. Мои деньги.
Сначала я зашел к баннокам и Джозайи, проверил самочувствие. Оно было, «спасибо, хреново». Потом выгнал Артура на палубу, осваивать работу юнги и провел большую часть пути в своей каюте, пытаясь привести в порядок мысли и финансы. Снова и снова пересчитывал расходы, прикидывал стоимость ремонта, таможенных пошлин. Картина вырисовывалась безрадостная.