Прежде чем запретить телефоны для поиска ответов, я объяснил, что дает русский язык и литература, почему важно их знать, что дает самостоятельное обучение, зачем оно нужно, чего лишает поиск ответов, почему это плохо и как это может отразиться на будущем. Рассказал о сензитивных периодах. Ученики внимательно выслушали. Телефоны у них я не стал собирать. Они сами друг друга контролировали, говоря «Мы и так справимся! Я сам(а) хочу разобраться! Хочешь обмануть себя – обманывай, а я хочу сам(а) справиться!». Звучало порой наивно, нелепо, даже наигранно, подобные слова вызывали удивленную улыбку, но порой слышались довольно уверенные и убедительные мысли. На урок ученики бежали. Иногда даже просили начать до звонка. Другие учителя ругали меня, утверждая, что я неправильно веду уроки, что они много лет учат и знают, как надо учить, а я учу очень плохо и прививаю совершенно неправильные ценности, а также плохо влияю и у нас нет дисциплины, дети слишком радостные приходят, просят вести уроки так, как я веду, тем самым я подрываю авторитет других учителей. Говорили, что ученики требуют объяснений материала, заставляют рассказывать, зачем им нужен определенный предмет. Претензий в мой адрес было очень много. Разозленные учителя потребовали проверки знаний учеников, причем, чтобы проверка была даже по материалу, которому учил другой педагог. Директор была на моей стороне, но все же поддалась на требования других учителей. Я ругался, сколько мог, но в итоге согласился. У меня не было сил бороться со злыми тетками, которые истерили на ровном месте и постоянно сплетничали за моей спиной. К тому же нужно было позатыкать рты фактами, чтобы уже никто не говорил мне, что я неправильно веду уроки. Неожиданно для учеников провели тест при участии директора и завуча. Парты были расставлены стандартно, а ученики предупреждены, что от этого зависит, будут ли уроки вестись по старой схеме или по новой. Это их, конечно, взволновало. Они начали спорить, готовы были жаловаться куда угодно, но по моей просьбе перестали волноваться и согласились выполнить условия проверки.
– Ребята, – сказал я классу, подняв руку на уровне груди ладонью к аудитории, – не нужно волноваться! Это просто тест, который покажет, эффективна ли система обучения, которой мы пользуемся. К тому же, разве вы не справитесь? Разве мы не проходили подобные тесты? Сейчас нам нужно просто показать свои знания, вот и все. Вы справитесь! Эти тесты проще, чем те, что мы проходили раньше, потому что я вел вас по углубленной программе.
Эти слова сняли возникшее напряжение. Ребята не знали, что вел я их по стандартной программе и тесты были такими же стандартными. Я просто хотел внушить им уверенность. Зачастую этого достаточно, чтобы поверить в себя и сделать больше, чем обычно. Как только все подтвердили готовность пройти тест, я раздал задания. Время стало тянуться медленно. Я откровенно нервничал и кусал ногти на пальцах. Последний раз я так сильно нервничал перед первым уроком и на защите диплома.