Теперь работать было не обязательно, поскольку проект полностью меня обеспечивал. Но все же я понимал, что этого было мало и каждый день нужно двигаться дальше, не упуская волну. Каждый день я ходил из угла в угол, выходил на улицу и смотрел на людей, пытался понять, что им нужно, что можно такого продать, чтобы это было и уникально и не требовало слишком больших затрат. Футболки с принтами? Брелоки? Перепродажа товара? Это все очень мелко. Нет в этом массовости, нет значимости, которой бы я загорелся. К тому же на это ушло бы много времени и сил: прими заказ, отправь, создай, прорекламируй – и все один. А если не один, то придется кому-то отщипывать. Зачем? К чему все эти мучения с посылками и заказами? Это было просто, по большому счету, тратой времени и мелкой коммерцией, которая в таком виде не смогла бы меня раскрыть и обеспечить, как я этого хотел.
«Но почему ты не хочешь банально перепродавать товары?» – спрашивал меня один из администраторов групп.
«Потому что это слишком мелко! Ну, немного увеличу прибыль, но сколько забот добавится и ради чего? Ради лишних нескольких тысяч и огромного беспокойства? А если налоговая еще?» – отвечал ему я.
«Ну, так и строится бизнес! Поначалу сложно, а потом проще будет».
«Проще? Ну, продам я десять, двадцать футболок. Но кому они нужны? Где причина их покупать? Зачем? Это просто тупиковый путь. Мелкая коммерция».
«Критикуешь – предлагай!».
«Если бы была годная идея, я бы ее уже реализовывал».
«Ну и все! Нечего предложить – так и не начинай выдумывать», – парировал собеседник.
Подобные разговоры меня сильно раздражали, и я старался всячески их избегать. Некоторые люди таковы: если нет ответа здесь и сейчас, который бы их удовлетворил, значит, все, ничего лучше и быть не может. Такие люди не способны на созидание, а способны лишь идти проторенным путем, держась за спинами смелых первооткрывателей. И что больше всего в таких людях раздражало – они брали позитивный чужой опыт и просто создавали копию, достигая каких-то результатов, но, по сути, никак не развиваясь и особо не думая над развитием. И при этом они были уверены, что иначе и быть не может! Кричат, бьют себя в грудь кулаком и тянут всех остальных вниз, распространяя свою ущербную философию. А если вдруг находится кто-то, создающий нечто удивительное, – пожимают плечами и молча используют чужой опыт, добытый бессонными ночами и длительными размышлениями. Я их сильно не любил, но порой был вынужден с ними общаться. Иной раз именно для злости, поскольку она вызывала желание что-то создать, чтобы они заткнулись и больше никогда ничего не говорили.
Время шло. Мысли витали в облаках. Я пил чай и смотрел в окно, наблюдая золотую осень. Младшие школьники шли из школы. Они мечтали вырасти и делать все по собственному желанию. Стремление вырваться из детства было вполне достойной целью, поскольку годами жить и выполнять чужие указания каждый день – это не слишком весело. Как бы ни старались заботиться родители, детей они порой достают своим постоянным надзором. Все равно что работа круглые сутки без особой возможности жить своей жизнью: диктуют, что носить, что кушать, как себя вести, требуют учиться, постоянно что-то запрещают, и это не пять дней в неделю по девять часов в день, а постоянно. То нужно куда-то съездить, то выйди поздоровайся, то приберись, скоро гости придут, то почему вещи так лежат… но, черт возьми, к кому эти гости приходят, если убираться приходится ребенку?! Детей и так все устраивает, как есть, а эта родительская показушность перед другими взрослыми просто бесит. Поразмышляв об этом, я написал пост сознательным методом, а не как обычно в полутрансе. Текст получился вполне годным. От этого я представил себя мыслителем современности. Потешил самолюбие, поигрался этой мыслью и вновь ушел в раздумья, так как мне больше ничего не оставалось. Я прекрасно понимал, что могу в любой момент уйти в пустоту и никогда не вернуться, и поэтому хотел после себя оставить что-то значимое, даже великое, не меньше. Я хотел оставить след в мире, память о себе, заявить, что я был, что я не исчезну в памяти людей через несколько поколений, которым до меня уже не будет никакого дела. Ведь это же обидно: как-то жил, старался строить жизнь, а потом умер и все: ни для кого не важен, не интересен, словно тебя и не было. Ничего после себя не оставил. Даже своих детей, дети которых уже едва тебя вспомнят. Мимолетная жизнь, которая для вечности является маленькой вспышкой, смешанной с другими. Меня это искренне злило, вызывало протест и одновременно мотивировало что-то после себя оставить, вопреки всему в моей жизни. Я должен был это сделать. Должен! И я был к этому близок, как мне казалось.