…Но легко сказать: произвести вторичный осмотр квартиры! Это значит снова вторгаться в жилище и без того убитого горем человека. Не так легко будет объяснить Морозову, почему понадобилось второй раз все тщательно осмотреть. Опять придется кидать снег с балкона. Да… Снег с балкона… Хотя ведь Юра в тот раз…
Было без пяти шесть, когда Бородин пружинисто вскочил и подбежал к телефону. Торопливо набрал номер. Длинные, томительные гудки. Телефон на вахте общежития не отвечал. Общежития, где в непредсказуемо долгом ожидании ордера на отдельную комнату в обычной квартире временно проживал Юра Ковалевский.
Нет, все-таки трубку сняли. Дежурная безропотно отправилась на четвертый этаж будить Юру. Ходила-ходила и вернулась ни с чем: не смогла достучаться.
Значит, нет его в комнате, а то проснулся бы.
Бородин подошел к вешалке и порылся в карманах пальто. Нашел бумажку с номером телефона Лены Смирновой и обрадовался, что сразу не выбросил! Развернул и сперва решил, что не та бумажка: «Сережа, ты мне нравишься!» Тьфу ты! А вот пониже и номер телефона!
Снова бесконечные гудки. Долгое, томительное ожидание. Чтоб их там!.. Наконец в трубке щелкнуло, и сонный голос хрипло отозвался:
— Алле…
— Старший лейтенант милиции Бородин. Юрий у вас?
Молчание.
— Лена, вы меня слышите?
— Что случилось, Сережа?
— Пусть он возьмет трубку.
— Он спит.
— Ну так разбудите!
— Но ведь еще…
— Вы меня поняли?
— Но он только-только уснул!
Бородин сердито бросил в трубку:
— Рад за вас обоих. И все-таки…
— Хоть полчасика еще дайте ему поспать! — взмолилась Лена. — Ну, Сережа! Не будь…
— Завтра отоспится!.. Алле!..
— А если не разбужу?
— А вот приеду и молотком по вашей стальной двери!
— Какой ты бандит, Сережа, вот не думала! — в трубке прошуршало-стукнуло, и воцарилась тишина.
Немного погодя снова в трубке зашуршало, и сквозь шорох прорезался сиплый голос Ковалевского:
— Ну чего?
— Слушай, ты когда квартиру Морозовых осматривал, балкон хорошо проверил?
— Ну проверил! Я ж в рапорте все написал!
— Что там было, на балконе?
— Снег.
— Много его было?
— Порядком. Там у него над балконом крыша порвалась. Она из пленки была. Ее, видать, продавило снегом, и весь балкон завалило…
— Ты снег-то с балкона скидывал?
Молчание.
— Скидывал или нет?
— Нет…
— А как?
— Лыжной палкой потыкал.
— До пола?
— Ну там у него пиломатериалы. Как у Латушенковой.
— Ты смотрел их?
— Я ж снег не скидывал.
— Зря.
— Так что теперь?
— Надо исключить балкон, — сказал Бородин.
— Ты что, думаешь?..
— …чтоб больше о нем не думать, — докончил фразу Бородин. — Приезжай в контору, я сейчас там буду!
— И че?
— …через плечо! — рявкнул Бородин и бросил трубку.
14
В начале восьмого они с Ковалевским подъехали к дому на Заводской. Пригласили понятых и поднялись на четвертый этаж.
В двери квартиры Морозовых светился глазок.
Бородин нажал на кнопку звонка. Прошло не меньше минуты, прежде чем донесся из-за двери скрип половиц.
Глазок погас и снова засветился.
— Кто? — спросил знакомый голос.
— Милиция! — громко сказал Бородин. — Открывайте, Морозов!
Со смачным хрустом провернулся механизм замка.
Морозов был в домашней застиранной рубахе неопределенного зеленовато-серого цвета и синих тренировочных брюках. — На ногах — стоптанные шлепанцы.
— Вам когда на работу? — спросил у него Бородин и, не раздеваясь, в пальто и шапке прошел в комнату.
Морозов нерешительно последовал за ним.
— Я в отпуске… А что… что такое?
Он на глазах осунулся и побледнел. Руки дрожали и не находили места.
Бородин круто развернулся, посмотрел на него в упор и раздельно проговорил:
— Вы скрыли правду, Морозов! Полагаю, что сейчас мы от вас наконец-то ее услышим! Но прежде мы должны произвести повторный осмотр вашей квартиры. Придется сбросить с балкона снег, для этого потребуются лопата и…
Не успел Бородин договорить, как Морозов со сдавленным ревом опустился на корточки:
— Не могу!.. Не могу-у-у!..
Бородин посмотрел на понятого — мужчину:
— У вас найдется лопата?
Морозов, повалившись на пол, громко рыдал и бился головой.