— О, хорошо, — отвечает она. — Мы просто хотим, чтобы ты была здорова и счастлива, Дженна.
Я улыбаюсь и помогаю сервировать стол знакомыми бело-голубыми тарелками, полосатыми салфетками и прочными пластиковыми стаканчиками, которыми они всегда пользовались. Дедушка и бабушка всегда сидят с одной стороны, а я — напротив них. Моё сердце до сих пор трепещет, когда я вижу, как они сидят бок о бок, держась за руки и улыбаясь мне. Они женаты уже почти пятьдесят лет, и это зрелище мне никогда не надоест.
Мы произносим молитву, и после этого я сразу же посыпаю салат и пасту свеженатертым сыром пармезан. Боже, есть ли на свете что-нибудь вкуснее сыра? Возможно, я ем его немного больше, чем следовало бы, но, по-моему, он только подчеркивает мои привлекательные формы. Я всегда была крупной девушкой и горжусь этим. Я считаю, что каждая женщина должна любить своё тело, несмотря ни на что, и я, безусловно, люблю своё — с сыром или без сыра.
— Под этой горой сыра и заправки ещё осталась зелень? — поддразнивает меня дедушка, и я показываю ему язык, как ребёнок. Он смеётся.
— Ешь, что хочешь и как хочешь, — говорит он мне, обслуживая себя и мою бабушку. — Мы просто рады, что ты здесь.
— Я тоже рада, — честно говорю я. — На самом деле я скучала по вам, ребята. — Мои бабушка и дедушка улыбаются мне.
— О, это так мило, дорогая, но теперь ты дома. Итак, расскажи нам подробнее о туре, — предлагает бабушка Кэрри после того, как мы съедаем первые кусочки ужина. — Как всё прошло? Тебе и другим девочкам из «Лолли Попз» было весело?
Я вытираю рот салфеткой.
— Это было действительно здорово, — говорю я. — За несколько недель мы побывали в шести разных штатах. Большинство мест были довольно милыми, а публика — потрясающей!
— Было ли много зрителей на концертах? — спрашивает мой дедушка, и я киваю.
— В ближайшее время мы не попадем в «Биллбоард 200», — говорю я с улыбкой, — но дела у нас идут чертовски — извините, за чертовски — хорошо. Я действительно горжусь нами.
Как солистка и соучредительница «Лолли Попс», я чувствую себя в значительной степени ответственной за наш успех. Если мы потерпим неудачу, я считаю, что это моя вина. Я действительно хотела бы, чтобы мы добились большей известности, и я действительно чувствую себя немного разбитой после этого тура, но я всё равно горжусь успехом, которого мы добились за шесть лет.
— Мы гордимся тобой, — говорит дедушка Питер. Я улыбаюсь, и так благодарна им за поддержку.
— Так что же будет дальше с «Лолли Попз»? — спрашивает бабушка Кэрри. — Ты снова отправишься в путь?
Я пожимаю плечами.
— Понятия не имею, — честно отвечаю я.
Бабушка и дедушка обмениваются взглядами, и я замечаю это, поднимая брови.
— Что? — спрашиваю я.
— Что ж, — произносит бабушка, обмениваясь ещё одним взглядом с моим дедушкой, — мы просто немного беспокоимся о тебе, Дженна, вот и всё. Ты знаешь, как сильно мы поддерживаем твои мечты, но меня немного беспокоит, что тебе двадцать пять, а ты всё ещё мотаешься по миру. Разве ты не хочешь остепениться?
— Последнее, чего я хочу, — это остепениться, — отвечаю я, смеясь. — Моя свобода слишком важна для меня.
Дедушка Питер внезапно выглядит обеспокоенным. Он смотрит на бабушку Кэрри, которая тянется через стол, чтобы взять меня за руку.
— Дженна, — говорит она, и я внезапно понимаю, что у меня большие неприятности.
— Что случилось? — нервно спрашиваю я.
Бабушка Кэрри улыбается.
— Дело не только в том, чтобы осесть в одном городе. Ты становишься старше и знаешь, что мужчины, как правило, предпочитают девушек помоложе. Мы считаем, что тебе было бы полезно познакомиться с кем-нибудь, милая, потому что ты заслуживаешь стабильности в своей жизни. Из-за всей этой суеты невозможно познакомиться с мужчиной.
Я смотрю на них.
— Но двадцать пять — это не старость! — слабо протестую я. — На самом деле это довольно рано. В наши дни женщины не выходят замуж до сорока.
Это только ещё больше встревожило моих бабушку и дедушку. Кэрри потянулась вперёд и взяла меня за руку своей мягкой морщинистой рукой.
— Именно поэтому мы беспокоимся за тебя, дорогая. Сорок — это слишком много. Как ты найдёшь подходящего мужа? Как ты собираешься рожать детей? Я родила твою маму в семнадцать, и это было лучшее, что когда-либо случалось со мной, — молвит Кэрри, вытирая слезу.
Я не знаю, что сказать. Понимаю, что имеют в виду мои бабушка и дедушка, но в наше время некоторые женщины даже не связывают себя узами брака. Они остаются одинокими и готовы вечно общаться. Однако я знаю, что, если я упомяну об этом, у моих бабушки и дедушки, вероятно, начнётся припадок.