Салли перевел слова полковника, и как только он закончил, вождь Черный Котел скрестил на груди руки и ответил, тоже на своем родном языке.
— Черный Котел сказал, что без земли мы не сможем охотиться и погибнем от голода, — перевел Танцующее Облако.
Но полковник Иген отрицательно покачал головой.
— Белый Отец позаботится о вашем племени, — ответил он. — Я вас уверяю, он обеспечит вас всем необходимым для жизни. Продовольствием, всевозможными запасами, тканями и кожей. Вы не потерпите ущерба оттого, что лишитесь охотничьих угодий, в которых водятся буйволы.
Микаэла внимательно следила за ходом переговоров.
— Сперва вы сгоняете шайонов с их исконных земель, а потом лишаете их всех средств к существованию! — включилась она в действие.
Полковник Иген, казалось, только сейчас заметил эту красивую женщину с темными глазами, и вид ее, судя по всему, пришелся ему по вкусу.
— Я уверен, мисс, что эти люди найдут себе другое занятие, — вежливо ответил он.
Микаэла протянула полковнику руку.
— Я не представилась, — сказала она, извиняясь. — Моя фамилия Куин… Доктор Куин. Я здешний врач.
— Надеюсь, что нам не потребуется врачебная помощь, — пошутил Иген.
При этих словах молодого человека брови Танцующего Облака угрожающе сдвинулись. Он коротко переглянулся с Черным Котлом, и вождь сделал едва заметное движение головой.
— Мы не согласны с такими переговорами, — с нажимом произнес шаман. — И мы не примем подарки белого человека.
— Согласны вы с переговорами или нет, на результат это никак не повлияет, — холодно ответил полковник.
— Но это шантаж! — воскликнул Салли. Впервые с начала встречи в глазах полковника засветился огонь враждебности.
— Я посоветовал бы вам подыскать другое определение для решения правительства, а эти слова возьмите назад!
— Значит, шайонам ничего не остается, как принять компенсационную выдачу? — спросила Микаэла, чтобы смягчить остроту ситуации.
— Да, мисс, — ответил Иген. — И если они откажутся это сделать, я ничем не смогу им помочь. Тогда они уйдут вообще с пустыми руками.
Микаэла переводила взгляд с полковника на индейцев и обратно. Она почувствовала, как между ними возникло непримиримое противостояние. Ее глаза встретили взгляд Салли, и она прочла в нем смешанное выражение немого протеста и усталого смирения.
Затем она повернулась к Танцующему Облаку:
— Вы слышали, что он сказал. Я тоже считаю, что вам лучше согласиться. Я понимаю ваше негодование, — поспешно добавила она, — но возьмите хотя бы то, что вам дают.
Казалось, вождь Черный Котел понял слова Микаэлы. Он сделал короткий, еле заметный жест рукой.
Танцующее Облако смотрел то на доктора, то на вождя.
— Он сказал, женщина-врач знает, что говорит. Мой народ примет то, что ему предлагают.
Спустя несколько дней после переговоров Салли и Микаэла приехали в палаточный военный лагерь.
Рядом с ними стоял молодой полковник Иген и довольно поглядывал на повозку Микаэлы, нагруженную до отказа. Больше всего места в бортовой телеге занимали, наряду с продовольствием, тяжелые шерстяные армейские одеяла. Мэтью как раз перетягивал по бокам повозки ремни, закрепляющие груз.
— Мне очень жаль, что вам придется ехать к шайонам одним, — приносил извинения полковник, — но мой провиантский офицер заболел, а заменить его в настоящий момент некем.
— Это даже к лучшему, если военный не покажется в стане шайонов. Далеко не все испытывают к Штатам чувство благодарности, — с сарказмом ответил Салли.
Полковник Иген удивленно поднял брови:
— Что вы хотите этим сказать?
Еще одно слово Салли — и неизбежно вспыхнула бы ссора, а это могло бы только осложнить ситуацию. И Микаэла поспешно перевела разговор в другое русло:
— Вы сказали, ваш провиантский офицер болен? Я могла бы его осмотреть.
— Э-э, — смутился полковник, — наш врач уже осматривал его. Но если вам так хочется, он вон в той палатке.
Полковник показал ей направление.
Микаэла, не медля, зашагала к палатке. Но еще не войдя внутрь, она услышала стоны больного. Он лежал на простом топчане, лицо его заливал пот. Михаэле пришлось перешагивать через нечистоты на грязном полу. Она положила ладонь на лоб больному. У него был сильный жар. Микаэла метнулась к столику, налила из кувшина свежей воды, приподняла голову ослабленного и поднесла чашку к его губам.
— Когда вы захворали? — спросила она офицера, нащупывая его слабый пульс.