Девушка обхватила себя за плечи, чувствуя противную дрожь, не столько от прохлады, сколько от ощущения недоброго взгляда. Она уже совсем решилась вернуться назад, как вдруг перед лицом зависла светло-зеленая бабочка, быстро трепещущая светящимися крылышками. Поняв, что привлекла внимание, бабочка сорвалась с места и скрылась между ближайшими палатками. Лета поспешила следом.
Светящийся мотылек вел ее по лабиринтам улочек за пределы городка. Буквально в десяти шагах от последней полотняной стенки, прямо из земли, вырастал прозрачный барьер, переливающийся, словно мыльный пузырь, и издающий тот самый гудящий звук. Дальше, серые в свете луны, тянулись песчаные барханы, а за ними вверх устремлялась стена клубящегося черного дыма.
Из тени ближайшей палатки выступил темный маг.
- Ханар, что за таинственность? Почему ты один ушел? - невольно понижая голос до заговорческого шепота, хотя вряд ли бы и ее крик кто-то услышал, поинтересовалась Лета.
- Хотел проверить, не следит ли кто за тобой.
- А там, в гостинице, иллюзия? - Лета махнула рукой себе за спину.
- Да, и очень мощная, - ответил чародей, подходя к барьеру, и быстро принялся рисовать по вытянутой окружности несколько рун, - Я на нее половину своих магических сил потратил, - Ханар задумчиво оглядел свое творение и подправил один из завитков, - Надеюсь, продержится достаточно. И Ниира обманет, и его цепного пса. Вот тут дотронься, только аккуратно, - и указал на центр получившегося овала.
Девушка ткнула, куда он просил, и радужная пленка в пределах рунной вязи лопнула, образовав проход около полутора метров в высоту.
- Пошли, - проговорил маг и первым, согнувшись, пролез в дыру, - только руны не задень.
Лета аккуратно проскользнула следом.
Огромная луна светила высоко в небе, заливая все вокруг серебристо белым светом, порождая у основания барханов густые темные тени. Лета обернулась. За спиной, как и ожидалось, продолжался все тот же однообразный пейзаж, и если бы не весящая прямо в воздухе дыра, девушка бы затруднилась сказать, где именно располагался лагерь. Ханар щелкнул пальцами, и даже этот ориентир исчез.
Они шли около получаса. Песок пружинил под ногами. Стена из черного дыма становилась все ближе, пока не заняла собой все пространство, бесконечно протягиваясь влево, вправо и вверх. Лета невольно замерла, и Ханар, видя ее колебания, ухватил девушку за руку и шагнул вперед прямо в черный туман.
- Не бойся, - проговорил он, - Это всего лишь одна из преград, что бы отвадить излишне любопытных. Правда раньше она выглядела как предзакатные облака. А еще красивейший сад, услада для глаз путника уставшего, от бескрайних песков пустыни. Сад, который превращался в лабиринт, если кто-то пытался, без ведома хозяина, приблизиться к замку. Но то, во что он сейчас превратился, мне очень сильно не нравится.
Туман расступился, и девушка вздрогнула от того, что увидела. Деревья и кусты словно облили мазутом, и он, не до конца застывший, срывался с ветвей тягучими черными каплями и падал на такую же, покрытую маслянисто блестящей пленкой, землю. Как далеко простирался этот кошмар, сказать было сложно, потому что все свободное пространство между растениями застилал туман или дым, не такой плотный, как стена за спиной, но столь же черный, словно здесь недавно жгли резину. Пахло тоже не особо приятно - гнилью и плесенью. А над искореженной природой, острой иглой проткнув низкие тучи, устремлялась вверх башня, от которой веяло такой жутью, что Лета поежилась, обхватила себя за плечи и оглянулась на Ханара.
Покопавшись в сумке, тот извлек флакон, приподнял на уровень глаз и встряхнул, задумчиво хмыкнув. Склянку на две трети заполнял белым, крупнозернистый песок, который в окружающем пространстве всевозможных темных оттенков, казалось, слегка светился. Ханар высыпал на ладонь часть содержимого, сжал в кулаке, не громко что-то прошептал и рассыпал тонкой струйкой полукругом перед собой. А потом плотно закрыл бутылочку, убрал ее обратно в сумку и выжидающе уставился на искрящуюся пыль у своих ног. Спустя секунд тридцать, когда Лета почти поинтересовалась: «а чего они собственно ждут?», крупинки соли пришли в движение. Словно ртуть из разбитого градусника, они потянулись друг к другу, сливаясь в крохотные ручейки, которые сплетались друг с другом, пока не обернулись единой белой… змеей.
Лета удивленно протерла глаза, но ничего не поменялась. У ног Ханара, свернув свое тело в пару колец и приподняв голову, замерла змейка с чуть светящимися изумрудными глазами и переливчатым цветом тела, сантиметров тридцать в длину.