- Может я был прав, и их брак стал причиной проклятья? - одновременно с ней говорил Маро.
А Ханар пытался слушать мальчишку и пропускать слова Леты мимо ушей, но у него это не очень получалось.
- А дальше что? Как твоя сестра из города в деревню перебралась?
- Зять там дом купил, когда сестра забеременела, потому что лекарь сказал, что городской шум и суета вредны ей. Роды и так поздние, осложнения могут быть.
Лета опять фыркнула, «двадцать лет» и «поздние роды» в ее голове не складывались в одно предложение.
- Девочку в услужение, нанял, - продолжал между тем Маро, - Сам, правда, Ригорн покинуть не мог из-за дел в ателье, но наведывался часто. Я тоже раз в неделю заезжал, благо тут не так уж далеко. Подруга у нее появилась, местная травница. Пусть постарше, но так даже лучше, когда опытный человек, умеющий лечить, всегда рядом. Потом роды с осложнениями. А дальше я уже рассказывал.
Экипаж вдруг замедлил свой ход, а после и вовсе остановился.
- Господин Наритан, - раздался напряженный голос Радия, - Приехали почти, вон под холмом деревня Окуньки, нам ведь сюда надо было. Только странно как-то, огни горят во всех домах, народ на улице. Случилось что-то? Или праздник какой?
Радий, обернувшись, вопросительно взглянул на Маро, Ханар тоже. Но тот в ответ лишь недоуменно пожал плечами.
- Ни про какие праздники я не знаю, - проговорил он.
Мальчишка поднялся на ноги, взгляд его забегал по деревне, что бы найти один единственный дом, где обитала его сестра. Странно, что лишь в нем не светилось ни одно окно.
- Куда они ее тащат, - вдруг закричал Маро, и прежде чем кто-то успел среагировать, сорвался с места, выпрыгнул из экипажа и... растянулся в дорожной пыли.
Лета, сама не смогла бы ответить, почему ухватила рванувшего мимо парня за полу рубахи, но она точно знала, что ему прямо сейчас и одному в деревню нельзя. Мальчишка, между тем, поднялся, даже не отряхнувшись, попытался продолжить движение, но теперь его остановил Ханар, успевший выбраться из повозки и крепко ухвативший его за локоть.
- Ты куда, полоумный? - поинтересовался маг.
- Там Илина! - тщетно пытался вырваться из цепких рук мальчишка, - Вон девушка со светлыми волосами, видите, где дом с черепичной крышей!
В деревне, где в качестве укрывного материала предпочитали солому и дранку, нужная крыша была единственная и найти ее не составило труда. К тому у этого дома собралось очень много людей, может даже все жители. Они расположились полукругом перед крыльцом, рядом с которым виднелась тоненькая девичья фигура, поддерживаемая с двух сторон рослыми мужиками. На самом крыльце возвышался над прочими на три ступеньки еще один человек. Он возносил руки к небу, что-то выкрикивал, и люди вокруг подхватывали его вопли, которые долетали эхом до замерших на пригорке.
- На повозке быстрее, - Ханар, охватив все происходящие быстрым взглядом, сделал для себя выводы, принял решение и затащил упирающегося мальчишку вовнутрь.
Радий тут же, и едва пассажиры забрались, щелкнул вожжами, и лошадь рванула с места. Лекарь и сам сообразил, что в Окуньках твориться что-то странное. С горки, набрав на спуске приличную скорость, экипаж слетел за считанные секунды, пронесся, окутанный поднятой пылью, по единственной улице и затормозил у нужного дома, едва не разметав замешкавшихся жителей.
- Побудьте здесь, - строго бросил своим спутникам чародей и выбрался из повозки.
- Кто вы и по какому праву врываетесь в мою деревню? - разорвал повисшую тишину, раздраженный голос, и спустя еще несколько мгновений, растолкав замерших в недоумении людей, появился и его обладатель.
Это был мужчина лет сорока, ниже Ханара почти на две головы, худощавый. Темные волосы его обхватывала повязка с искусной вышивкой, короткая, аккуратно подстриженная борода обрамляла лицо, а одежда была явно более новая и дорогая чем у прочих. Принимая во внимание все это, а так же горделивую осанку и ум в глазах, чародей сделал вывод, что перед ним местный староста.
Настороженный взгляд мужчины между тем зацепился за медальон на шее Ханара, и тут же растерял всю колючесть, а губы расплылись в добродушной улыбке.
- Господин маг, - вскричал он радостно и, преодолев пару шагов разделяющих их, сжал опешившего чародея в крепких объятьях.
А потом отступил, но отходить не спешил, удерживая Ханара на вытянутых руках, и заглядывая при этом в его лицо снизу вверх с такой преданностью, с такой нежностью, словно маг был как минимум любимым сыном, гордостью, поддержкой и опорой на ближайшую старость.