Она отвернулась, но пальцы продолжали терзать карандаш. Ханару захотелось унять это нервное мельтешение, только по этому он обхватил чужие руки своими, подождал, когда девушка обернется, с непониманием во взгляде, и проговорил:
- Это невероятно! - в голосе проскользнули восторженные нотки, он понял, что она пыталась сказать, - Ты опять умудрилась взглянуть под таким углом, под которым я и не догадался бы. Это ведь и вправду может сработать. Но, нужно провести кое-какие расчеты, что бы знать наверняка. В архив наведаться, почитать литературу…
В это время их экипаж влился в череду возов и повозок, и разговор сам собой прервался.
***
Стража в воротах, по видимому, была уведомлена, потому что стоило экипажу появиться в приделах видимости, дорога на въезде тут же оказалась расчищена: возы остановлены или отведены в сторону, пешеходы прижаты к обочине. Так что в город Ханар со спутниками и ценной пленницей попал без проволочек. Ниира, как и Крима, нигде не было видно, но сразу за аркой, в проулке, стояло пятеро стражников во главе с магом, пожилым мужчиной, который коротко кивнул Ханару.
- Господин Наритан, я Савар Лют, занимаю должность главного мага городской тюрьмы Ригорна, - проговорил сухо светлый чародей, - Господин Ротим ввел нас в курс дела. Мы здесь, что бы забрать преступницу. А так же сопроводить юношу по имени Маро, причастного к попытке покушения на Вас, в комендатуру для дачи свидетельских показаний. Вас же, господин Наритан, ждем не позднее завтрашнего вечера…
- Зачем же ждать до завтра, - прервал его речь Ханар, - я не настолько устал, что бы пользоваться правом на отсрочку. Я пойду вместе со всеми.
Ханар выбрался из повозки первым. Следом соскочила Лета и довольно потянулась, мышцы, конечно, не затекли, но сам факт доставил удовольствие. Маро, которого маг вкратце ввел в курс дела, так же без возражений спрыгнул на землю. Травница никак не отреагировала на приказ стражников, и им пришлось ее вытаскивать силой. Пока конвой был занят, Ханар подошел к козлам и проговорил, обратившись к Радию:
- Отвези Илину к господину Параю. Скажи, что мы с ее братом придем сразу, как дадим показания. Можешь рассказать ему, что случилось. И главное про яд не забудь сказать.
Лекарь практикант скупо кивнул и, щелкнув вожжами, направил повозку в сторону лечебницы. Ханар вернулся к конвою, и вся процессия двинулась в путь. Травница шла в окружении воинов, так сильно сгорбившись, что растрепанные волосы полностью прикрывали лицо. Двое стражников старательно отводили от женщины глаза и преувеличенно внимательно разглядывали встречных людей, дома и переулки, что явно говорило о не шапочном знакомстве. Остальные конвоиры изредка бросали любопытные взгляды. Маро шагал сразу за стражниками, вполне свободно, прекрасно осознавая, что он здесь не пленник.
Два чародея шли последними, изредка перебрасываясь ничего не значившими фразами. Лета пристроилась справа от Ханара, и за те пятнадцать минут, которые они кружили по извилистым улочкам, не произнесла ни слова. Темный маг не знал радоваться этому или огорчаться, вдруг после такого длительного затишья, грянет небывалая буря.
Спустя минут пятнадцать петляния по улицам впереди, вместо очередной череды домов, выросла сплошная стена без единого окошка и с неширокими, наглухо закрытыми, обитыми кованными полосами, воротами, которые отворились, стоило к ним приблизиться, и захлопнулись сразу за последним стражником.
Маги с ними не пошли. Ханар придержал Маро, и они все втроем прошли влево, до поворота улицы. Там за углом, впритык к стене, стояло одноэтажное здание с красной черепичной крышей. Крыльцо в три ступеньки упиралось в тяжелую, даже на вид, деревянную дверь, над которой надежно крепилась вывеска, где строгим, казенным шрифтом было выгравировано: «Комендатура».
Улица перед входом не то что бурлила людьми, но и пустой практически не оставалась. Пока маги шли, дверь отворилась, выпустив двоих стражников. Вслед за ними выбежал мальчишка лет восьми с сумкой через плечо, и буквально сверкая пятками, скрылся в ближайшем переулке. Если учесть, что следом за ним никто не гнался, можно было предположить, что этого мальчику отправили с важным поручением. Мужик простецкого вида топтался у крыльца, а после с опаской взялся за ручку двери, но войти не успел, его обогнал, судя по ливрее, слуга аристократа или зажиточного купца и, бросив высокомерный взгляд, переступил порог.