Прямо напротив двери, через которую они вошли в трактир, была еще одна, а так же три широких окна, забранных разноцветными витражами. За ними мелькали люди и повозки, из чего Лета заключила, что тот выход ведет на достаточно оживленную улицу.
Вот дверь второго выхода открылась и впустила мужчину в черном камзоле, и вместе с ним в помещение ворвался неописуемый людской гвалт. Но стоило двери коснуться косяка, и звуки мгновенно стихли.
- Классная звукоизоляция! - невольно восхитилась Лета, подошедшему Ханару, - Вот бы мне такую, тогда соседи точно перестали бы наезжать за поздние посиделки с друзьями.
- Пошли, - проговорил темный маг, перекидывая через плечо лямку мешка, источавшего ароматы колбасы, сыра и свежего хлеба.
Они вышли на улицу, людей ощутимо прибавилось. Во многих мастерских и конторах начались обеды, мастеровые и чиновники небольшими группками спешили в таверны и трактиры. Маро легко ввинчивался в людской поток, указывая дорогу. Ханар, тоже привычный к такому количеству прохожих, практически не отставал, для надежности ухватив Лету за руку.
Чем ближе к центру города, тем богаче выглядели постройки, фасады многих украшали резные колонны, лепнина и барельефа, балкончики поддерживались стройными нимфами, а по бокам от входов часто встречались скульптуры сильно мускулистые мужчины, сцепившиеся в схватке, кто с драконом, кто со львом. Да и прохожие вокруг становились более нарядно одетыми, даже простые мастеровые отличались добротностью и новизной одежды.
Было заметно, что Маро неплохо знали в этом районе, с ним несколько раз поздоровались, он и сам пару раз низко кланялся пожилым мастерам, получая в ответ вежливые кивки. Один парень даже хотел подойти, но заметив, у кого парнишка в проводниках, не решился.
- Вот ателье. На первом магазин, на втором мастерская. Жилые комнаты тоже на втором, но вход туда со двора, - проговорил Маро, останавливаясь у двухэтажного здания, фасад которого выходил на небольшую площадь, - вы подождите здесь, не хочу девушек зря пугать появлением столь серьезной персоны. Я сам посмотрю. Обычно Аентар в это время в мастерской.
И он убежал. Ханар отступил чуть в сторону, укрывшись под навесом соседнего магазина, а Лета с любопытством принялась разглядывать здание. Почти весь первый этаж занимала стеклянная витрина, набранная из небольших квадратных стекол, за которыми стояли безголовые, безрукие манекены, облаченные в образцы товаров. На следующем этаже все окна были распахнуты настежь, и на улицу долетали обрывки разговоров смех, металлическое позвякивание и (Лета могла поклясться, что не ослышалась) рокот швейной машинки.
Но прежде, чем она успела спросить у Ханара, есть ли в его мире швейные машинки, вернулся Маро. Он запыхался, словно бежал туда и обратно.
- В ателье его нет, - еще на подходе принялся говорить мальчишка, - Девушки очень удивились, когда меня увидали. Они были уверены, что мы с Аентаром уже не родственники. Тетушка Тома со слезами на глазах пыталась меня утешить, считая, что моя сестра умерла родами. Господин Наритан, я ничего не понимаю…
- А зять твой где?
- Дома.
- Пошли.
- Зачем? Он уже новую жену привел. С ребенком. Наверное, сам же и наплел небылиц про мою Илину.
- Тем более пошли, пока поздно не стало!
Что-то было в голосе господина Наритана такое, что Маро сразу расхотелось спорить. Лета вслед за мальчишкой свернул в проулок, разделяющий «Ателье» и винный магазинчик по соседству, прошла вдоль дощатого забора, до запертой калитки и, дождавшись, когда проводник отопрет несложный замок, попала вслед за ними в небольшой дворик, каменный карман, зажатый между стенами соседних домов. Чем-то он неуловимо напоминал дворик детства Леты, может из-за лавочки под раскидистым кустом, или из-за трехцветной кошки, мирно спавшей на ней, или из-за солнечного света, что причудливо пятнал желтую стену одного из домов, или из-за постиранного и развешенного белья на веревке, протянутой между двумя тонкими деревцами.
Маро, особо не разглядывая знакомый пейзаж, направился к лестнице, которая, прижавшись одной стороной к стене, поднималась до двери на втором этаже. Ступени скрипели на все лады, но не шатались и не прогибались под ногами. Сверху доносился плачь ребенка. Маро поднялся и уверенно толкнул дверь, зная, что она редко днем бывает заперта. Дверь скрипнула, отворяясь в темноту комнаты, плач стал громче. Из нутрии дома буквально выбежал мужчина с трехмесячным ребенком на руках.