Шаман толкнул нерешительного мага, и тьма закружила, потащила куда-то, рассыпалась на смазанные пятна.
***
Первое, что увидел Ханар, когда зрение прояснилось, это светло серую, полированную поверхность, расчерченную черным на квадраты. Первое, что ощутил холод и твердость под правым боком, на котором чародей лежал. Он попытался встать, оперся на руку, и еще на несколько секунд завис, пытаясь осознать, что вот эта чужая рука перед ним, которой он сейчас шевельнул, это именно его рука. Точнее того человека, в чье тело его сейчас занесло.
Смуглая кожа, сквозь которую проступали бугорки вен; пальцы, с неаккуратно подстриженными ногтями; на безымянном пальце правой руки блестит золотое кольцо; на запястье левой едва различим прозрачный ободок, состоящий из ауры Леты. Браслет чуть пульсировал, то разгораясь мягким светом, то вновь затухая, но был холодным.
Ханар огляделся, пытаясь понять, куда его занесло и в какой стороне стоит искать Лету. Прямо перед ним начиналась лестница, покрытая тем же материалом, что и пяточек пола в несколько шагов перед ней, на котором он очнулся. Стены выкрашены светлой краской и беленый потолок, к которому крепился светильник в форме половины шара. Сзади дверь, похожая на ту, в которую его буквально втолкнул Номэ, с незнакомыми белыми рунами в два ряда на зеленом фоне прямо посередине. Ханар, забывшись, начертил в воздухе руну поиска, и разражено выругался, не услышав отклика. Магия была так ж не доступна, как и в мире духов. Даже еще больше, потому что вообще не ощущалась.
«Что ж единственный возможный путь – это вверх. Положусь на слова Номэ и его браслет», - подумал маг, направляясь к лестнице.
Преодолел один пролет, чародей ощутил, как браслет начал теплеть, это ободрило Ханара. А потом сверху раздался дробный цокот, а следом появилась молодая девушка в расстегнутой белой рубахе, накинутой поверх короткого платья. На ногах ее были необычные туфли на очень длинных, тонких как стилет, каблуках. Несмотря на кажущуюся неустойчивость, девушка ловко двигалась на них. Когда Ханар посторонился, давая ей дорогу, девушка легко затормозила прямо напротив чародея.
«Видимо у них в мире нормально одеваться столь открыто, - подумал Ханар, с трудом отводя взгляд от часто вздымающейся груди незнакомки, - Куда только их мужья, отцы и братья смотрят?».
- Юрий Игнатьевич, Вы еще здесь? А я думала, Ваше дежурство закончилось. Но это даже хорошо, что я Вас встретила, как раз собиралась звонить. Федор Борисович просил передать, что завтрашнее совещание переноситься с пяти на три, - девушка тараторила так быстро, что чародей опешил, - Еще звонили техники, сказали, что томограф смогут посмотреть только вечером, после семи. А еще…
- Я занят, - резче, чем хотел, прервал ее словесный поток Ханар и, обогнув, растерявшуюся девушку, поспешил наверх.
Пройдя лестничную площадку второго этажа, Ханар ощутил, что браслет опять начал остывать, и поспешил вернуться на один пролет и, толкнув дверь, вышел в коридор. По левой стороне шли закрытые двери, по правой тянулись огромные окна. Стены до середины выкрашенные той же светлой краской, что и на лестнице, но пол здесь был покрыт чем-то глянцевым, однородным, с постоянно повторяющимся рисунком, который кое-где практически стерся. Из-за дверей доносились тихие голоса, шелест бумаги, иногда раскатистый храп.
Приблизительно на середине коридора, за столом сидела еще одна девушка, в такой же белой рубахе, как и встреченная ранее и в белой шапочке. Она внимательно вглядывалась в глянцевую пластину, которую держала в левой руке, а пальцами правой иногда прикасалась к ней, тихо щелкая при этом алым ногтем. Проходя мимо, Ханар заметил яркие шары на поверхности пластины, которые пропадали, стоило их коснуться.
«А говорила, нет магии», - вздохнул чародей и прошел мимо.
Чуть дальше на лавке сидел старик с забинтованной ногой, а рядом стоял мужчина лет сорока и что-то недовольно ему выговаривал.
- … поберечься надо, - услышал Ханар, оказавшись ближе, - а Вы козликом тут по коридору скачите.
- Ну, не могу я там, - раздраженно ответил старик, сминая в порыве чувств у себя на груди какую-то кофту без пуговиц и вязок, - Этот, у окна, храпит так, что стены шатаются. Я уже собственные мысли не слышу, не то что Льва Николаевича.
Старик потряс книгой, которую держал в руках, мужчина видимо хотел ему что-то возразить, и тут заметил, спешащего мимо Ханар.
- О Юрка, привет! А я думал, ты ушел. Кстати, раз ты тут, подскажи, лаборатория еще не передала результаты анализов Сомовой? – Ханар хмыкнул что-то неразборчивое, - Нет? Ну, передаст, сразу ко мне! И еще ее мать…