А я подумал, что нам очень помог этот пожар. Не подумайте, что я за пожары, за то, чтобы лес горел. Нет, но иногда людям необходима встряска. А то идут, ругаются, друг на друга косятся, а тут — пожар, лес горит. И вот можно проверить, чего они вообще стоят.
ПАКЕТ С ПЯТЬЮ СУРГУЧНЫМИ ПЕЧАТЯМИ
Больше приключений у нас не было. Мы шли быстро и весело, и ноги сами несли нас к цели — Белому озеру.
На третий день пути огромной тарелкой желто-зеленой воды перед нами показалось Белое озеро.
— А почему оно совсем не белое? — спросил я.
— Потому, что кончается на "у", — сердито оборвал меня Борис Михайлович. Он был явно не в духе.
— Продули мы, ребята! — с отчаянием воскликнул Мишка Зайцев и показал на противоположный берег. Там пылали костры и возле них суетились мальчишки и девчонки в пестрых ковбойках. Это был, конечно, мой бывший класс. Я узнал упитанного Семку, который восседал на камне и философски поглядывал на озеро, рассмотрел очки Леньки Александрова и банты — две беспрестанно взлетавшие бабочки — на косичках Галки Новожиловой.
— Все пропало, — сказал Витька Мелюх и повалился на траву. Человека, более нудного, чем Витька, я не встречал еще ни разу в своей жизни. Чуть что, сразу лапки кверху и сдается.
— Не ной ты, — крикнул я и повернулся к Борису Михайловичу. У нашего вожатого было такое лицо, как будто он только что получил сильный удар по челюсти.
— Борис Михайлович, — спросил я, — разве они нас обогнали?
— Почти, Валера, — задумчиво сказал вожатый. — Правда, еще осталось одно препятствие. Надо отыскать в лесу пакет с пятью сургучными печатями. Он спрятан в полиэтиленовый мешочек. В этом пакете — поздравление с победой, с первым местом.
— Если они здесь целый день, то пакет они давно нашли, — заныл Мишка Зайцев.
Вот слюнтяй. Такая меня разобрала злость, что я закричал:
— Стройся! Смирно! Шагом марш!
Ребята от неожиданности быстро построились и зашагали прямо к кострам, на которых варили ужин наши противники. Я оглянулся на Бориса Михайловича. Вожатый мне подмигнул: "Полный порядок".
Хмурые, мы рассаживались у костров под крики, шум, свист ребят из моего бывшего класса, которые торжествовали победу.
Я сел как раз посреди двух лагерей противников. И поэтому с моим лицом творилось что-то ужасное. Одна его половина, та, которая была ближе к ребятам из моего теперешнего класса, хмурилась и мрачнела. А вторая половина, та, которая косилась на ребят из моего бывшего класса, ликовала и веселилась.
— Фу, — сказал я сам себе и стал смотреть в землю.
— И еще неизвестно, кто выиграл, — раздался спокойный голос Галки Новожиловой. — Пакет мы не нашли.
Ребята из моего теперешнего класса зашевелились, повеселели.
— А мы пожар огромный потушили! — крикнул Мишка Зайцев.
— Правда? — подсел ко мне Семка.
— Правда, — сказал я и вытащил из рюкзака "И один в поле воин".
Я открыл книгу, и столпившиеся за моей спиной ребята из 6 "А" прочитали шепотом надпись:
"Тов. Коробухину Валерию за мужество и отвагу при спасении от пожара лесонасаждений Дорогомиловского лесничества".
— Ого! — сказали ребята.
Семка вскочил, возбужденный.
— А я всегда говорил, что Валерка отличный парень.
Вокруг загалдели.
— Тихо! — крикнул Борис Михайлович. — Пошли устраиваться на ночлег.
Мы быстро разбили палатки, разожгли костер и, пока наши кашевары соображали ужин, побежали к озеру.
Солнце заходило на противоположном берегу. Его прощальные лучи лежали на озере, как длиннющие красные рыбы. И озеро уже было не белым, а красным.
"Но почему оно все-таки Белое?" — недоумевал я, разрезая головой и руками мягкую теплую воду озера.
Как хорошо сбросить рюкзак и плыть, плыть, все равно куда.
Я оглянулся — вот это да! — я уже на самой середине озера. Борис Михайлович, наверно, нервничает.
Я повернул, лег на спину и заработал ногами. Руки у меня отдыхали. Потом я поплыл снова брассом. Я очень люблю брасс. Мне кажется иногда, что брассом я могу проплыть сотню километров, ни разу не отдыхая.
Когда я плыл, мне в голову лезли всякие мысли, а поэтому я достиг берега чуть левее от того места, где пылали наши костры.
Я уперся руками в желтый песочек и так лежал в воде. Мне не хотелось вылезать. Я блаженно вертел головой, пускал пузыри и вдруг под корнем сосны, далеко вылезшим в озеро, заметил белый прямоугольник с пятью круглыми коричневыми печатями.
Меня так и подбросило. Пакет! Я нашел пакет! Но почему он не размок?
Ах, пакет в полиэтиленовом мешочке! Крепко привязан к корню. И это всего в двух шагах от стоянки. Все рыскают в лесу, ищут пакет, а он здесь мокнет и посмеивается. Ловко придумано.
Я хотел крикнуть, что нашел пакет, но крика у меня не получилось. Я вдруг понял, что не знаю, кому мне хочется отдать пакет — 6 "А" или 6 "Б". Не знаю и все.
РАЗГОВОР С САМИМ СОБОЙ
Я ворочался в палатке между Мишкой Зайцевым и Толькой Дашкевичем. И никак не мог заснуть. Не потому, что сон ко мне не приходил. Нет, он приходил, он укрывал меня, баюкал тягучими песенками, он окутывал мне глаза, но я его отгонял прочь. Я в тысячный раз переворачивался и никак не мог решить, кому отдать пакет, который я нашел. Я не взял его с собой, а только покрепче прикрутил веревкой к коряге. Теперь его никто не заметил бы. А чего в самом деле? Я нашел пакет и не хочу, чтобы он достался кому-нибудь другому.
Я перевернулся в тысяча первый раз. "Но послушай, — сказал я сам себе, — ты в каком сейчас классе учишься?
— Я уже не учусь, я окончил 6-й класс и перешел в 7-й, — сказал я себе сам.
— Это не важно. Какой ты 6-й окончил? "А" или "Б"?
— "Б".
— Так к чему сомнения? Утром и отдай пакет своим друзьям из 6 "Б".
— А разве они друзья? Как они поносили меня, когда первое место уплыло у них из-под носа! Кого они сделали козлом отпущения? Меня. Нет, ни за что не отдам.
— Хорошо. Тогда пакет вручи тем, с кем ты учился все шесть лет, — ребятам из твоего бывшего класса. Ведь там и твой друг Семка.
— Верно, я отдам пакет Семке. Как я раньше не догадался? Они же первые пришли к Белому озеру. Пакет их по праву.
— Ну вот и все. Ложись спать. Слышишь, как дружно храпят во всех палатках?
— Погоди спать. А Ира?
— Что Ира?
— Ты разве не заметил, какая она хмурая, и не хочет со мной здороваться.
— Заметил.
— Понимаешь, не люблю таких людей. Может, я и сделал что-то не так, но зачем столько злиться? Если теперь я отдам пакет в 6 "А", то Ира подумает, что я раскаялся и поступил, как она хотела. Нет, ни за что.
— Ладно. Тогда пакет снова переходит в руки 6 "Б". Ты вспомни, как они вместе с тобой тушили пожар. Это было здорово. И помнишь, у Мишки Зайцева даже мозоли перестали болеть?
— Помню. Мы тогда очень подружились. Они на меня стали смотреть с уважением.
— Ну так в чем же дело?
— Да, но…
— Снова вспомнил о ребятах из своего бывшего класса?
— Ага.
— Ну так все вспоминай — и как они тебе бойкот устраивали, и как ни за что ни про что потребовали, чтобы тебя убрали из их класса.
— Не совсем ни за что ни про что.
— А Галка Новожилова? Как она на тебя нападала? Да я бы из-за одной Галки не отдал пакет в 6 "А".
— Понимаешь, Галка — хорошая девчонка.
— Галка — хорошая девчонка? Ты меня удивляешь.
— Нет, правда. Она только многого не понимает. Ей кажется, так она всех людей сделает счастливыми и хорошими. А надо делать не так.