— Это не… это не дало мне вампирских слюней, — глупо сказала я после того поцелуя.
— Нет, — сказал Джин Ён, снова делая шаг вперёд. — В том-то и дело.
На этот раз он подался вперёд всем телом, просунув руки между мной и креслом-качалкой, его грудь слегка коснулась меня, и из-за внезапного учащённого биения моего сердца на меня нахлынул шквал воспоминаний.
Джин Ён нёс меня домой на спине. Руки Джин Ёна обнимали меня, когда он шептал мне на ухо бессмысленные цифры, чтобы прогнать воспоминания о смерти в моих снах. Джин Ён, окровавленный и избитый, прислонился ко мне, потому что у него не хватало сил сидеть одному.
И я снова выбралась, потому что он определённо никогда раньше так меня не целовал, и мне было трудно сосредоточиться на чем-то другом. У меня мелькнула случайная, дикая мысль, что Джин Ён без обуви вовсе не такой безобидный, как я думала; босоногий Джин Ён был опасно удобным Джин Ёном.
Обилие мягкого тепла — вот что это было, если не считать гладкую упругость его груди; тепло и мягкость подо мной, обвивающие меня, тепло и движение губ на моих губах. Ответила ли я на его поцелуй? Я думаю, что так оно и было, и от этого у меня снова потеплело в животе.
Он оставил мне достаточно пространства, чтобы я могла пошевелить руками — обнять или оттолкнуть, — и, думаю, именно это меня и разбудило. Я оттолкнулась, для пробы, и он отодвинулся от меня и даже от подушки сразу, прислонившись спиной к деревянной балке и не сводя с меня глаз. Я не знаю, как, но ему удалось выглядеть так, словно он только что целовал ничего не подозревающие губы: глаза полуприкрыты, галстук съехал набок и слегка распущен, волосы растрёпаны, утратив свою обычную опрятность.
Он уже сказал это, но даже если бы он этого не сказал, я бы знала, что то, что только что было у меня… нет, то, что только что было у Джин Ёна… о, блин, я бы знала, что поцелуй, который только что произошёл, не был поцелуем с целью обеспечить меня вампирскими слюнями.
— Что, блин, это было? — наконец спросила я, стараясь не ахнуть. Из-за подушки и приступа головокружения мне с некоторым трудом удалось сесть, но дышать было до смешного трудно, а смотреть в лицо только что поцелованному Джин Ёном было поразительно трудно.
— Ах, — сказал он, прислонившись головой к балке позади себя. — Я так давно хотел это сделать.
— Погодь-ка! — запротестовала я. — Ты не можешь… ты не можешь так меня целовать! Ты влюблён в человека! Ты сказал, что собираешься пригласить человека на свидание!
— Ne, — сказал он. Самодовольно добавил, — Этот человек — ты.
— Я имела в виду другого человека! Это не могу быть я!
Он прищурился, глядя на меня, но всё испортил своей ухмылкой.
— Я думал, ты не хочешь понимать. Ты действительно не знала, что я люблю тебя? Jeongmal?
— Ты не можешь! — встревоженно сказала я. То, что Джин Ён влюблён в человеческую женщину, раздражало, но было понятно. Влюблённость Джин Ёна в меня была невозможна. Это было невыполнимо. Определённо не сработало бы. Я не хотела, чтобы это сработало. — Тебе не позволено.
— Нет, — сказал Джин Ён, подавшись вперёд и положив руки на колено. — Не тебе решать, влюбляться мне в тебя или нет. Возможно, ты обратишь внимание на меня, возможно, ты обратишь внимание на кого-то другого. Но любить тебя — мой выбор, и ты не можешь запретить мне этого делать. Хайион тоже не может.
— Как? — спросила я. — И почему? С какой стати тебе в меня влюбляться?
— Я тоже хотел бы знать, почему, — угрюмо сказал он. — С тобой неудобно, и ты заставляешь меня слишком много думать. А иногда ты такая милая, что я не могу думать, и это ещё хуже.
— Хочешь, чтобы я перестала быть милой с тобой?
— Ani. Всегда будь мила со мной.
— Я не собираюсь быть милой с тобой! — сказала я чуть более резко, чем хотела. Джин Ён был колючим, сумасшедшим и раздражающим; он не должен был влюбляться в меня. Ему определённо не разрешалось этого делать.
Ему не разрешали, потому что это осложнило бы ситуацию, когда я только начала доверять ему снова. Только начала чувствовать, что у нас всё в порядке. Только начала чувствовать, что мы могли бы стать даже хорошими друзьями.
Джин Ён бросил укоризненный взгляд в мою сторону, но я нахмурилась.
— Нет, — предупредила я его. — Я не собираюсь быть милой с тобой.
— Ты и так часто бываешь не милой, — сказал он мне. — Тогда вместо этого будь рядом со мной и сражайся вместе со мной, и тыкай меня в рёбра. Я подожду, пока ты подумаешь об этом.