Для молодого мага, еще и не боевого направления, лишенного нормального снаряжения, это, по сути, приговор. Вот только данная стратегия неприятеля была в корне ошибочна. Не зная всей подоплеки моего появления в клане, они неверно оценили мой потенциал. Учитывая, что я по меркам этого мира относительно недавно начал осваивать стезю мироходца, то даже при самом лучшем раскладе выше подмастерья забраться не должен. Такие вводные, давали их бойцу существенную фору, гарантируя победу.
Вот только я успел за такой короткий срок неплохо так прокачать свое магическое ядро, да еще и искру поглотил. Конечно, я даже на недоделанного магистра не тяну, есть еще куда расти. Но недостаток личной мощи, я неплохо компенсирую аномальной чувствительностью к эфиру. Именно она позволила мне освоить столько внеранговых навыков. Да и благодаря ей, мне и с магическими печатями работать гораздо проще. Дожидаясь окончания доклада Эребуса, я раздумывал над этим.
— Требуется хотя бы частично оценить возможности Гарри, чтобы выработать тактику и подобрать необходимый сет снаряжения на этот бой. Потом можно будет и финальные торги начинать, — закончил свою речь шрамоголовый.
— Хорошо, Эребус, я тебя понял. Не стоит с этим затягивать. Малый полигон в вашем распоряжении на ближайшие пять дней, рассчитываю на тебя. Ключи можешь забрать у Радмара, он предупрежден, а я пока побеседую с Гарри, — отдал распоряжение Таурин.
— Смотрю поглощение искры прошло успешно, — стоило бритоголовому выйти, констатировал Архимаг. — Но ты сильно задержался. Надеюсь, у тебя есть стоящие идеи относительно предстоящего боя? — вопросительно уставился на меня своими кристально голубыми глазами Таурин.
— Конечно же есть! Не думайте, что я в пустую тратил время, — излишне театрально возмутился я, всплеснув руками.
— Да я и не думаю, — устало усмехнулся мой собеседник. — Сам понимаешь, что поставлено на карту. Не волноваться, не получается.
После такого своеобразного обмена любезностями, наш разговор перетек в практическую сферу. Вкратце рассказал шефу о моих приключениях, описав полученные в ходе них навыки. Особо ничего скрывать не стал, даже про новую печать выложил. Кто еще мне может дать толковый совет, как всем этим богатством распорядится, если не он. Таурин без всякого кланового клейма заинтересован в развитие своих подопечных. Не так просто же клан столько в меня вложил. Если вначале я с обоснованным опасением относился к таким подгонам, перманентно ожидая подвоха. То со временем, обжившись, понял, как тут все устроено. Нет, тут тоже далеко не идеальный мир, но многие вещи мне нравятся намного больше, чем в родном мире.
Таурин не подвел, с ходу выдав мне информацию о моей новой печати. Подобные рунные конструкты ему были известны, более того, он и сам имел аналогичный. Вот только получил его Таурин, будучи полноценным архимагом. В отличии от обычных астральных печатей, эта скорее подобна навыку. Причем не может быть принудительно заблокирована. И тот факт, что я тоже обзавелся подобным сокровищем изрядно удивил гранд-мастера. Дорогая и крайне сложная печать, внедрить которую простым смертным могут только стихийные сущности. Ключик, который позволяет одаренным шагнуть еще на одну ступень. А я тут еще и до конца лестницы не дотопал, а уже такой штукенцией обзавелся. Короче смог я удивить своего шефа. Он так погрузился в свои мысли, что даже забыл про мои идеи относительно дуэли уточнить. В кабинет вернулся Эребус, позвякивая связкой ключей, и мы откланялись. Что сказать, очередной рояль мне выдали, осталось научиться на нем играть.
— Ты как? Устал с дороги? Есть хочешь? — поинтересовался Эребус, плохо скрывая нетерпение.
— Переоденусь и можно идти на полигон, если ты готов? — не стал я тянуть резину.
Уже через полчаса, стоя на площадке напротив предвкушающе скалящегося боевого мага, я ожидал отмашки. Руки сжимали пару тренировочных кинжалов для чистоты эксперимента, вплоть до грамма имитирующих мое оружие духа. От использования настоящих артефактов по понятной причине решили отказаться. Только доступная магия и клинки. Мой оппонент стоял нарочито расслабленно, красуясь перед немногочисленной молчаливой публикой. Лишь один зритель отличался манерами, причем не в лучшую сторону. Рагванна яростно болела за меня, несмотря на то, что наш дружеский спарринг еще не начался. Собравшийся народ недовольно косился на возбужденную змеелюдку, вздрагивая от резких выкриков, но делать замечания не решался. Видимо, переживали, что четырехрукая распалившаяся фемина, возвышавшаяся на две головы над окружающими, могла неправильно трактовать критику. Связываться со здоровенной дикаркой — себе дороже.