- Понимаю, пей!-И она впихнула мне в руки стакан.
Я скривилась от ее черствости к моим бедам, ну и самую малость меня перекосило от запаха пойла. Но, решив, что травить меня не выгодно, раз сюда притащили, мужественно осилила напиток до дна. Эффект был моментальный: накатила сонливость и апатия, и я вновь погрузилась в сон.
В следующий раз меня уже разбудили мягким поглаживание по голове. Все та же женщина в платье и опять со стаканом.
- Выпей, голубушка моя . Я твою беду мигом исправлю. Конечно в тридцать пять поступать поздновато. Это только остроухим, да архарам больше двадцати не дашь. А нам людям, хоть и магам, старость не чужда. И морщинки видны и волосы не очень.- Приговаривала она тихим голосом.- Ты только никому не говори, что я тебе это дала. Не законно это, но нам, женщинам нужно держаться вместе.
Радость, с которой я вцепилась в стакан, была большими буквами написана на моем лице. Чудесная новость, что я смогу вернутся обратно заставила бы меня в выпить не только очередной чудный раствор, но и стакан с гов… впрочем, не важно.
-Спасибо!-проговорил я и мигом опустошила стакан своей свободы.
Зельеварша пытливо уставилась на меня и даже достала ежедневник с ручкой. А мне не жалко, пусть смотрит и записывает для потомков, как я домой возвращаюсь. Я закрыла глаза, но ничего не происходило. Приоткрыв один, я уставилась на медсестричку, а она хмуро на меня. А это значит, что опять невезуха со мной. Зелье некачественное оказалось, видимо, и не хотело меня переносить.
-Так-с, опыт 213 зелье 2Б. результат отсутствует, как положительный, так и отрицательный. Объект не испытывает никаких побочных эффектов, динамики нет. – Она монотонно бубнила себе под нос и записывала со своих слов.
-Какой опыт? Какой объект? Вы охренели?!- вот тут я и заподозрила подвох. -А что с остальными 212 стало?
Ответа я ожидаемо не получила, и от этого села на коня. С яростью, застилавшей мне глаза, я вскочила с кровати с намерением отходить злую тетку, которая на мне решила ставить эксперименты. Это что же получается? Раз я иномирянка, так меня и не жалко? Но та проворно отскочила, видимо предчувствуя скорую смерть. А может быть неудача с остальными двухсот неизвестными научила далеко прыгать. Ни блокнот, ни ручку так и не опустила, продолжая строчить следя за мной глазами. А я вдруг поняла, что вовсе не ярость мешает мне видеть, но медленная потеря зрения. Краски стали гаснуть, пока цвет не исчез совсем, а потом и вовсе полная темноте. Я взвыла раненым и слепым слоном в посудной лавке, но продолжала идти в направлении зельеварши по пути наталкиваясь и раскидывая малочисленные предметы.
-Потеря зрения, неконтролируемая агрессия..-продолжала она бубнить.
-Я тебе сейчас покажу агрессию! -отвечала ей я. – Ты у меня не только зрение потеряешь, но и волосы!
Голос ее служил мне прекрасным ориентиром, поэтому я упорно шла ее убивать. И уже почти дошла, когда зрение стало возвращаться, но стала гореть кожа. Не буквально пылать, а где-то внутри. Каждый толчок сердца разгонял огненную лаву по моим венам. Позабыв про эксперементаторшу, я стала судорожно честь все доступные места. Но этого было мало. Хотелось выпрыгнуть из кожи и облиться холодной водой, возможно лучше, чтоб она при этом была еще и святой. Ведь я была уверена, что злой демон ада пытается изгнать меня из тела и занять мое место. Но вдруг и эта боль стала проходить, чтоб смениться на еще более ужасающее ощущения червей под кожей головы. Я закрутилась волчком, при этом дернула себя за волосы. А противные шевеление все не прекращались. Не выдержав, я со всей силы отодрала клок волос, который так и остался в моей руке. Голова тут же перестала подавать признаки жизни. А я замерзла в ожидании следующей экзекуции.
Прошла минута, вторая, а ничего необычного со мной не происходило. Вот тогда я вновь вспомнила для чего покинула кровать и стала искать злую бабу, подвергнувшую меня пыткам ради эксперимента. Та нашлась быстро, продолжая строчить и рассматривать меня с еще большим любопытством.
-Ну все! Тебе конец!-прошипела я злобной фурией и в один прыжок настигла зельеваршу, вцепившись ей в шею.
Никогда бы не подумала, что могу быть такой мегерой и испытывать желание причинить людям физический вред. Но мадам даже не дернулась от моих рук. Губы ее были растянуты в блаженной улыбке, а карандаш в руке все так же строчил.