Глава 3
Когда я впервые увидела сон, мне было пятнадцать. Роскошная женщина, подобно любимой собачке, сидела у ног хозяина, который вот так же старательно что-то писал. А она, покорная и красивая, терпеливо ждала его внимания и ласки. Абсолютно голая, с копной огненных волос, она была настолько яркой, что я на следующий же день, после пробуждения, пошла и выкрасилась в рыжий. Не учла я только то, что мне такой цвет не шел совсем и издалека казалось, что я несу на своей голове огромный кучерявый апельсин. Волосы пришлось остричь, а память осталась на долгие годы.
Но возвращаясь к своему сну, могу с уверенностью сказать, что именно эту яркую бабочку я буду вспоминать всю жизнь. Именно ее увижу еще пару раз, в отличии от остальных однодневок. Как буду стремиться быть похожей, пусть не цветом волос, но той уверенностью, которую она излучала даже подле ног господина. И когда он соизволил подарить ей эту ласку, она приняла ее с благодарностью и радостью, а в глазах плясало превосходство женщины, которая добилась своего.
В ту ночь я краснела, упрямо отводила глаза и так же возвращала их обратно. Я пыталась уйти, пыталась дергать ручки, размахивала руками. Но, складывалась впечатление, будто я бесплотный дух. Меня не видели, не слышали и в целом пара была поглощена друг другом.
Пятнадцать – хороший возраст для любопытства. И хотя мне было жутко стыдно даже думать о таком и видеть это перед собой, но тщетность попыток выбраться отсюда или проснуться не давали результатов, поэтому я все равно видела все, что происходило, и втягивалась в процесс будучи его бесплотным третьим участником. Одной бы этой ночи хватило на сценарий качественного эротического фильма и “Эммануэль” бы и рядом не стояла. Позже, когда безжалостная Америка вторглась в Союз со своей раскрепощенной политикой вседозволенности, привнесла в жизнь пошлость и грязь с бесконечным потоком всевозможного порно в доступности, тогда я поняла отличие красивой эротики от дешевого траха простых обывателей.
Мужчина не был с женщиной нежен. Да, он дарил ей ласку в качестве поощрения, но чаще это было удовольствие на грани боли. Через десяток лет у этого будет название легкий БДСМ, но тогда я таких понятий не знала. В принципе, я и не осознавала, что этим можно заниматься где-то кроме как в постели и под одеялом, ночью, когда даже звезды спят. За всю ночь она так и не поднялась с колен, она ласкала его руками и ртом, гладила и преданно заглядывала в глаза. А он имел её сзади, иногда ощутимо шлепал по попе или щекам. Позже, я увижу, как он связывал разных девушек и оставлял на пол ночи одних или брал их столь нежно на шкуре у камина, что щемило сердце и хотелось занять место под ним.
Но именно в ту ночь кончилось мое детство и вступила в права юность. Первые поцелуи с закрытыми глазами украдкой, заменились взрослыми с языком. Робкие поглаживание через кофточку и нижнее белье ушли в детство, а на смену им пришли неуклюжие зажимания в темных углах. И при этом я все равно оставалась девственницей очень долго, потому что исследовательский интерес быстро угас так и не найдя достаточно толкового учителя в мире чувственных удовольствий. Все что мне оставалось - просто смотреть свои сны, как кадры качественного кино и запоминать, не смея реализовать это на практике.
В определенный момент я рассказала о снах родителям со всеми подробностями. Одного раза у психолога мне хватило. А после приема чудо таблеток из стороннего наблюдателя во снах я стала действующим лицом. Занимая чьё-то тело, я выполняла работу в комнате: убирала, мыла пол, сервировала стол. Но никогда я не вселялась в тело женщин, с которыми он занимался сексом. Я видела сны не чаще пары раз в месяц, а бывало, что мои фантазии не посещали меня и по полгода. Я привыкла смотреть на красивый или жесткий секс, я привыкла быть служанкой. В теле последней, со временем, мне стало нравиться больше. Тут у меня был мизерный, пусть и мимолетный, но контроль. С каждым таким сном я могла все больше времени провести в ее голове, трогать ее руками. Думаю, что она не знала про бесплатного пассажира в моем лице, а меня моральная сторона с течением времени перестала беспокоить, ведь я считала это всего лишь яркими снами.